Кому должны достаться сокровища Африки?
Европейские правительства намерены вернуть то, что вывезли с «черного континента» бывшие колониальные державы. Вот только есть ли в этом смысл?
Юрий Сигов, вашингтон
Тема безжалостных колонизаторов и несчастных и угнетенных народов волновала мировую «прогрессивную общественность» с того самого момента, как нога первого белого человека ступила на новые земли - будь то Африка, Азия, нынешняя Латинская Америка или разные рассеянные по Мировому океану острова. Собственно говоря, сам факт нахождения европейских мореплавателей, путешественников и просто искателей приключений на невиданных им прежде землях уже подразумевал возможность обогатиться и стать собственником того, что принадлежало кому-то другому.
Если отбросить неуместную здесь политкорректность, то та самая эпоха великих географических открытий, которую в учебниках для средней школы стран Европы и Северной Америки именуют чуть ли не великим достижением цивилизованного человека была на деле эпохой великих колониальных завоеваний. А поскольку земли, открытой белым человеком, оказалось на нашей планете много, то на постепенное подчинение ее себе пришлось потратить несколько сот лет.
И вот к началу 20-го века весь мир был уже «справедливо» поделен ведущими европейскими державами. Причем та же Великобритания владела таким количеством колоний по всему свету, что их население превышало число жителей Британских островов в несколько тысяч раз. А богатства, вывезенные англичанами только с территории одной нынешней Индии, обеспечивали лондонских «бизнесменов» неслыханными прибылями, с помощью которых они фактически владели всем миром.
Потом случилась Вторая мировая война, а в конце 50-х годов прошлого столетия мировая колониальная система как-то резко посыпалась. Чуть раньше о своей независимости объявили Индия и Пакистан, затем пришел черед сразу десятка государств Африканского континента, а далее пошли Азия и Океания. Несколько в стороне оставим пока Центральную и Южную Америку, поскольку там независимые государства образовались в начале 19-го века, но каких-то особых разборок и конфликтов между бывшими колониальными державами Испанией и Португалией с одной стороны и новоявленными независимыми латиноамериканскими государствами не наблюдалось.
И вот настал момент, когда как по команде откуда-то из глубины своих раскаявшихся душ правительства целого ряда стран Европы - Великобритании, Нидерландов, Португалии, Франции, Бельгии и Германии озаботились тем культурно- просветительским наследством, которое в виде предметов искусства было в свое время вывезено в основном из Африки и Азии. Тогда колониальные правители везли домой из далеких стран все то, что им казалось ценным. И не желали, чтобы, по их мнению, ценнейшие произведения примитивного искусства оставались во владении каких-то дикарей.
Леопольд-рабовладелец и собиратель предметов африканского искусства
Итак, о чем идет речь? Вот правил в такой нынче очень даже развитой европейской стране, как Бельгия, король Леопольд Второй. Отличился он среди многих других европейских колониальных монархов тем, что имел в своем личном (подчеркиваю это слово) пользовании территорию в Африке под названием Конго (его одно время называли Бельгийским, потом Заиром, а сейчас - Демократической Республикой Конго). Так вот площадь этой его личной африканской колонии превышала площадь родной Бельгии в тысячу раз, а все, что на этой территории производилось, выращивалось, заготавливалось принадлежало лично бельгийскому королю.
Главными сельскохозяйственными культурами, которые выращивались в Бельгийском Конго, были диковинные фрукты, виноград и производство вин, а также латекс - сок дерева гевеи, из которого в те годы делали резину. Те африканцы, которые отказывались работать на полях гевеи, отлавливались белыми поселенцами и нещадно уничтожались. Им отрубали руки и вывешивали в назидание обрубки на входе в африканские деревни, чтобы другим потенциальным работникам и поданным бельгийского короля было неповадно саботировать рабский труд.
Современная Бельгия - по-прежнему королевство, короля Леопольда Второго давно нет на свете, но вот дворец этого рабовладельца-плантатора сохранился недалеко от Брюсселя. Сравнительно недавно в нем был открыт музей, который посвящен исключительно Африке. Построили дворец еще в 1898 году в честь (вы не поверите) «особых заслуг короля Бельгии в деле просвещения африканских народов». На стенах дворца-музея имя Леопольда Второго высечено целых 54 раза, а когда дворец-музей находился на длительной реставрации бельгийские специалисты так и не решились сделать присутствие имени короля на его стенах как-то по скромнее и хотя бы что-то из этих пафосных надписей убрать.
Оставили реставраторы и золотые статуи, каждая из которых имеет очень символичную на постаменте надпись - «Бельгия принесла безопасность народам Конго». Интересно, что в отреставрированном музее примерно половину экспонатов планировалось собрать для отражения той жестокости и настоящего варварства, которые демонстрировали бельгийские колонисты в отношении местного населения в этой африканской стране. Зато вторая часть музея посвящена позитивному, и прежде всего - просветительскому влиянию Бельгии на эту огромную африканскую территорию, которая после распада Судана на две части является второй по величине территории страной Черного континента.
Очень не понравился этот музей руководству нынешней Демократической Республики Конго (бывший Заир), которое выставило правительству Бельгии несколько требований о возвращении вывезенных бельгийцами предметов культуры и искусства этой африканской страны. При этом новый президент ДРК так и пояснил: всех нас (он, видимо, имел в виду лишь африканские государства, но с таким же успехом подобное могут повторить руководители Азии, Латинской Америки, Океании и Ближнего Востока) европейские колонизаторы грабили дважды. Первый раз - они украли наши культурные ценности, а сейчас продолжают грабить наши природные богатства.
Надо отметить, что требования руководства ДРК вернуть в Африку украденные бывшими колонизаторами культурные ценности становятся все громче. Так, африканцы ставят вопрос о возвращении культурных ценностей, вывезенных в прошлые века колонизаторами, как о возможности «вернуться к своим культурным истокам и возродить украденную память народов континента». Европейцы (особенно представители нынешней молодежи и культурной интеллигенции) подобные требования очень даже активно поддерживают (так что не удивляйтесь всем этим истошным массовым психозам под названием «черные жизни имеют значение»).
В то же время многие бельгийцы считают, что своим пребыванием в Африке они несли тамошним «диким» народам прогресс белой цивилизации. А эта миссия «цивилизационного воспитания» Африки должна оцениваться африканскими народами вовсе не критикой Европы за ее прошлое поведение, а сопровождаться выражением благодарности и уважения к жестоким якобы колонизаторам.
Именно по этой причине нынешний король Бельгии Филипп отказался присутствовать на открытии музея Африки, чем вызвал резкую критику, как со стороны африканских руководителей, так и так называемой «прогрессивной общественности» самой Бельгии. И, надо отметить, проблема эта нынче волнует не только бельгийцев, но и их соседей- французов. Так, президент Франции Э. Макрон потребовал подготовить для него доклад о всех вывезенных из Африки предметах во Францию, представляющих культурную ценность. А ведущих специалистов попросил высказать свое мнение о том, какие конкретно предметы из этого списка Франция могла бы вернуть своим бывшим африканским колониям.
Статуэтки в обмен на поведение мигрантов? Вряд ли из этого что-то дельное получится
Показательно, что французский президент намерен подвести под сам факт возвращения вывезенных французскими колонизаторами из Африки предметов культуры и искусства некую политическую основу. Он уверен, что во Франции на сегодняшний день сложилась парадоксальная ситуация. Сотни тысяч африканских мигрантов рискуют каждый день своими жизнями, пытаясь переплывать через Средиземное море и попасть в вожделенную Францию в поисках лучшей жизни. А как туда в конце концов перебираются, то начинают люто ненавидеть приютившую их страну, устраивают погромы, не хотят работать и требуют от государства выплаты для себя и своих семей пособий.
Французские специалисты утверждают, что все дело в определенном недоверии между бесправными мигрантами и потомками бывших французских колонизаторов, которые грабили Африку раньше, а сегодня делают это пусть и чуть менее открыто и заметно, но с точки зрения материальной выгоды получается это куда изощреннее.
Для того, чтобы как-то попытаться изменить сложившуюся ситуацию, Э.Макрон решил вернуть 26 бронзовых статуэток Нигерии, но это- лишь капля в море из того, что французы вывезли из Африки за всю историю владения там колониями (только в государственных французских музеях насчитывается более 90 тысяч различных предметов искусства из стран, когда-то находившихся во французских владениях. А ведь есть еще многочисленные частные музеи и коллекции - и не только во Франции).
По французскому пути решили пойти и англичане, которые готовы вроде как отдать африканцам целую коллекцию бронзовых статуэток, но при условии, что для этого будут построены соответствующие музейные помещения. В далеком 1897 году французский карательный корпус уничтожил древний западно-африканский город Бенин, а при его взятии все постройки города были полностью разрушены, включая и дворец местного правителя. Многочисленные украденные статуэтки, фигурки из драгоценных металлов, золотые пластинки были затем вывезены в Европу, выставлены мародерами на аукционы, а часть похищенного в свое время приобрел для своих коллекций Британский музей.
Точно также в эту основную сокровищницу колониального искусства попали ценные предметы культуры и искусства после карательной экспедиции белого человека в Абиссинию (нынешняя Эфиопия). Тогда груз украденного колонизаторы вывозили на 15 слонах и 200 мулах. А большая часть награбленного в ходе этой операции оказалась в коллекциях музея Виктории и Альберта в Лондоне, а также в Британской Библиотеке.
Замечу, что в европейских правительствах растет число тех чиновников и специалистов, которые убеждают своих политиков: чем быстрее якобы передать хотя бы часть когда-то украденного народам Африки и Азии, тем выше будет уровень самосознания этих народов. Тем сильнее они будут ощущать связь с собственными странами, и тем меньше их будет стремиться сбежать в Европу от домашних проблем, бедности и безнадеги.
Не случайно, что египтяне говорят: борода нашего Сфинкса принадлежит не Британскому музею, а нашему народу. И чем быстрее англичане это поймут, тем скорее вернут в египетские музеи тысячи предметов, включая саркофаги с редчайшими мумиями (тех же Тутанхамона и царицы Нефертити). Правда, здесь возникает немало вопросов, которые касаются не только нынешних взаимоотношений бывших колониальных держав и их бывших колоний, но и будущего тех самых культурных ценностей, которые все же (пусть и в небольшом пока количестве) попадут вновь в Африку или Азию из музеев Европы.
А достойна ли Африка столь «щедрых подарков» со стороны европейских правителей?
К чему все эти страдания европейских руководителей относительно необходимости вернуть хотя бы часть награбленного их предшественниками народам Африки, Азии и других стран-континентов? Во многом здесь идет явно политическая игра с тем, чтобы получить поддержку у себя дома многочисленных мигрантов из тех стран, которые миллионами переселяются в ту же Европу. И чем больше перед ними будет прогибаться некая «единая европейская цивилизация», тем комфортнее они себя именно в Европе, а не у себя дома будут чувствовать.
Вместе с тем любопытны и причины, по которым европейские страны могут ничего и не возвращать Африке или Азии из некогда награбленного. Именно на них ссылаются не только ведущие специалисты в вопросах культуры и искусства, но и любящие порассуждать о собственном патриотизме политики. Судите сами.
Возвращение любых похищенных когда-то предметов искусства нынче независимым народам так называемого «развивающегося мира» - это своего рода оплата счетов и попытка как-то загладить вину потомками европейцев - тех самых безжалостных колонизаторов, которые «открывали» для мировой цивилизации целые новые для них континенты. Следующий мотив- надо бы сохранить некую культурную память для будущих поколений тех же африканцев, чтобы они гордились историей своих народов, порабощенных кровожадными «бледнолицыми».
Но если отдать тем же африканцам пару-тройку коллекций из сотни различных предметов старины, смогут ли они ими «правильно» распорядиться? Куда они у себя в стране это все смогут поместить? Есть ли у них научные кадры, которые смогут «согласно инструкциям» работать с подобными экспонатами? Гарантируется ли достойная охрана этих редчайших и дорогостоящих предметов, если, к примеру, выставить их в каком-то помещении для осмотра (не обязательно в музее)? И не будут ли, в конце концов, те же африканцы рассматривать возвращение им предметов искусства со стороны, скажем, Франции как новую форму «мягкого империализма» - теперь уже духовного завоевания бывших своих колоний в Африке?
По этой причине президенту Франции, а также Королю Бельгии довольно влиятельные в области культуры своих стран деятели пишут очень даже примечательные послания. В которых предлагается ничего странам Африки и Азии не отдавать «на совсем», а начать со своего рода «проката» отдельных коллекций под непременным надзором со стороны европейских кураторов по вопросам культуры. Только они, по мнению экспертов, смогут донести до африканских народов правду о той колониальной эпохе, и только им под силу навести мосты общего культурного наследия между бывшими колониальными державами и их порабощенными вассалами.
Тут надо еще учесть достаточно сильно искаженную мораль нынешних европейских воззрений на то, что есть сам по себе колониализм, и какими были в те времена народы и территории, которые европейцы порабощали. Так вот ключевым посылом здесь является обязательно декларируемое чувство вины - перед народами Африки, Азии, всеми остальными, необходимость бесконечно раскаиваться, просить не пойми у кого прощения. И в знак такого «морального обвинения» делать все, чтобы некогда угнетенные народы требовали от тебя (хотя ты сам никого не порабощал и не угнетал) все больше и больше раскаяний и извинений.
Те же представители европейских «патриотических» и «суверенных» партий, которые вообще считают данную тему не имеющей смысла, требуют от, к примеру, президента Франции, ничего ни одной франкоговорящей стране из музеев Лувра не отдавать, пока в самих этих государствах не будут уважаться права человека, пока там не будет искоренена коррупция (как будто она искоренена во Франции). И пока правители африканских государств не перестанут вывозить в ту же Францию (а ведь им это сама же Франция разрешает на протяжении десятилетий) миллиарды наворованных и «прихватизированных» долларов и евро для покупки недвижимости и открытия личных счетов во все те же французских и швейцарских банках.
Пока что все эти благие пожелания обсуждаются на уровне музейных кураторов исключительно европейских музеев и коллекций. Африканцы хотят решить вопрос, прежде всего на политической основе: раз украли и вывезли у нас когда-то - будьте добры вернуть сегодня, раз вы так уж печетесь о сохранении культурного наследия африканских народов. Европейцы же готовы подпустить к решению вопроса политику только в случае, если это тем же руководителям их стран это сможет принести некие выигрышные очки перед очередными выборами или принятием какого-то важного внутреннего закона (особенно в том, что касается положения мигрантов из Африки и Азии у себя дома).
Интересно будет посмотреть и на то, а какая конкретно европейская страна сделает публичный и информационно выигрышно обставленный культурно-просветительский шаг навстречу ограбленным и униженным народам Африки или Азии. Ведь если будет какой-то существенный и весомый прецедент (не отдельные обмены отдельными предметами и даже коллекциями, а именно что-то принципиальное), тогда и со стороны «ограбленных и униженных» некогда государств можно будет ожидать выработку определенной совместной позиции.
Ведь речь идет не столько о каком-то предмете старины или коллекции масок с бронзовыми фигурками, а о морально-этическом взаимоотношении бывших рабовладельцев и стран, которые по-прежнему рассматриваются в качестве дармовой рабочей силы, а по своему политическому и иному влиянию все еще не ровня «цивилизованным странам мира» преимущественно европейского происхождения.
