Наш ответ «Талибану»
Жестокость характерна для законов, продиктованных трусостью, ибо трусость может быть энергична, только будучи жестокой.
Карл Маркс, немецкий философ, основатель марксизма
НА ЭТОЙ НЕДЕЛЕ о неожиданной инновации в законодательство заявил председатель комитета по делам религий министерства информации и общественного развития Ержан Нукежанов. Он сказал, что планируется законодательно защищать некие права неверующих граждан нашей страны. Наподобие того, как, мол, защищаются права верующих. Будь автор этих строк атеистом, он бы непременно напрягся от такой заботы родного государства. Причина проста: то, как наши власти защищают права верующих, как и вообще это словосочетание «права верующих», по сути своей является полнейшей противоположностью слова «права». Более честно и точно это стоило бы назвать «ограничения верующих», потому что, несмотря на рост числа практикующих религию в нашей стране, они по-прежнему искусственно ограничиваются властями во многих правах. Но, скорее всего, атеистам нашей страны не стоит особо беспокоиться: их правам вряд ли что-то грозит, и инновация, которая преподносится нашему обществу, на самом деле, лишь продолжение сокращения прав верующих. Просто под другим соусом...
Итак, вначале сообщим официальную часть. Был брифинг комитета по делам религий министерства информации и общественного развития, на котором журналисты «напомнили главе комитета, что в 2017 году в стране пытались инициировать законопроект о защите прав верующих и атеистов, и спросили, планируются ли подобные изменения сейчас». Конечно, возможно, что это действительно была инициатива наших коллег, а г-н Нукежанов просто отвечал на вопрос, а не «домашняя заготовка» чиновников, но верится во второй вариант с трудом. «Что касается работы комитета в данном направлении, мы стремимся полностью обеспечить права как верующих, так и неверующих. В связи с этим мы планируем в рамках точечных поправок, исходя из мирового опыта, ввести такое понятие, как права неверующих. В данное время есть права верующих. Мы светское государство, у нас закон превыше всего вне зависимости от религии, конфессии, этнической принадлежности. Мы к этому стремимся», - ответил Ержан Нукежанов.
Теперь давайте поговорим о том, что г-н Нукежанов называет «права верующих». Они в нашей стране регулируются согласно закону «О религиозной деятельности и религиозных объединениях», принятому 11 октября 2011 году. Он заменил собой закон «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» от 15 января 1992 года. И если в старом законе была целая глава – «Права религиозных объединений и граждан, связанные со свободой вероисповедания», то в новом ее нет. В действующем законе слово «право» и его смысловые производные (то есть, например, «вправе», но никак не «правоохранительные») упоминаются свыше двух десятков раз, но либо, как пустая декларация, либо – в смысле ограничения этих самых прав. Да, в пункте 5 статьи 3 указано, что не допускается «…воспрепятствование законной религиозной деятельности, нарушение гражданских прав физических лиц по мотивам отношения к религии или оскорбление их религиозных чувств, осквернение почитаемых последователями той или иной религии предметов, строений и мест», но никаких специальных или особых «прав» верующие тут не получают.
В отличие от России, в УК нашей страны нет особой статьи «оскорбление чувств верующих», то есть в этом плане они никак особым образом (которого нет у атеистов) не защищены. Да, по кодексу об административных нарушениях за нарушения «О религиозной деятельности и религиозных объединениях» можно схлопотать штраф 50 МРП, и чисто теоретически сюда как бы можно включить отдельно «оскорбление религиозных чувств», но о какой-либо правоприменительной практике наказания за подобное оскорбление в Казахстане информации мы найти не смогли. В этом плане есть куда более жесткая статья в Уголовном кодексе по оскорблениям вообще, где «унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме» наказывается штрафом в размере до 100 МРП, а если «деяние совершено публично или с использованием средств массовой информации или сетей телекоммуникаций», то – до двухсот МРП либо исправительными работами в том же размере, либо привлечением к общественным работам на срок до ста восьмидесяти часов.
Иными словами, казахстанские верующие защищены от оскорблений на религиозной почве только как физические лица, но куда жестче все граждане защищены от оскорблений вообще (включая и оскорбления на почве веры). То есть никакого эксклюзива под названием «права верующих» в Казахстане просто нет. Даже действующие формулировки закона «О религиозной деятельности и религиозных объединениях» итак уже распространены на защиту прав атеистов: «Каждый вправе придерживаться религиозных или иных убеждений, распространять их, участвовать в деятельности религиозных объединений и заниматься миссионерской деятельностью в соответствии с законодательством Республики Казахстан».
Так зачем же вводить общественность в заблуждение с темой создания эксклюзивных «прав неверующих»? Очень просто. В 2017-2019 годы те же самые ведомства лоббировали поправки в закон «О религиозной деятельности и религиозных объединениях», сильно ужесточающие ограничения прав граждан в этой сфере. Предполагалось чуть ли не ограничить право верующих носить определенную одежду (по цвету и длине) и определенную растительность на лице. Законопроект о поправках даже прошел через обе палаты парламента, но затем, после негативной реакции со стороны общественности и позиции США он был отозван. Официально чиновники заявили, что отозвали законопроект по причине «необходимости актуализации вносимых поправок», и заявили, что продолжат работу над ним. И вот именно тогда, когда чиновники обосновывали необходимость ужесточения отношения к верующим, они и заговорили о «правах атеистов».
В качестве примера приводилась необходимость защитить неверующих от нападок со стороны верующих. Начальник управления религиоведческой экспертизы комитета по делам религий министерства по делам религий и гражданского общества Балгабек Мырзаев видел это так: «В проекте закона мы пытаемся защитить и права атеистов. В нашей стране каждый вправе выбрать и исповедовать определенную религию, но и вправе придерживаться атеистических взглядов. Каждый свободен в этом. Но сейчас в обществе тех, кто не исповедует религию, обвиняют в безбожии и называют «кафирами». И в этом усматриваются элементы запугивания». Абсурдность преподносимой ситуации, наверное, очевидна – как атеиста может оскорбить или запугать то, что его называют атеистом (в переводе с греческого – «безбожник») на другом языке?! Слово «кафир» в переводе с арабского это тоже всего лишь термин «неверующий». Что же теперь и сами чиновники, когда говорят о защите «прав неверующих», тоже оскорбляют и запугивают эту категорию граждан? Нет, конечно. Но тогда именно введение в законодательство «прав» этой категории граждан должно было обосновать многие новые ограничения, например, касательно звука азана мечетей или согласования не строительство новых мест поклонения.
Судя по всему, в Нур-Султане вновь «созрели» для того, чтобы попытаться вновь закрутить гайки в религиозном вопросе. Мы прекрасно видим это на примере школьной формы. Как известно, до пандемии государство очень жестко запретило ношение девочками платочков в стенах школы, обосновав это необходимостью жесткого следования школьной форме. В прошлом году дети не пошли в школы, а в этом году министр образования Асхат Аймагамбетов разрешил не следовать форме. «Взвесив все за и против, мы приняли решение сделать необязательным ношение школьной формы для тех, кто в силу различных обстоятельств не может приобрести ее», - заявил он, дав согласие на использование в школах «одежды классического стиля» в 2021-2022 учебном году. Когда же 1640 родителей обратились к президенту Токаеву с просьбой разрешить девочкам носить платочки, тут же выяснилось, что, как сказал Аймагамбетов, «существующими правилами не допускается посещение школ в одежде, не отвечающей требованиям к школьной форме». Тот же господин Нукежанов тоже заявил, что «все, кто посещает школы, должны соблюдать приказ министра образования и науки». Ну, а как быть с тем, что он же сам разрешил его не соблюдать? Получается послабление «только не для верующих». Это к слову о «правах». Так, верующие в очередной раз убедились, что никто им никаких «скидок» делать не намерен, даже, если всем остальным их уже сделали. Практикующему свою религию гражданину не сделать карьеры на государственной службе, ему заказан путь в армию, полицию, органы безопасности, он будет проходить унизительное «интервью», похожее на допрос, каждый раз на границе. За это уже даже никто не просит государство, хотели только, чтобы девочек пускали в школу с соблюдением правил их внешней чистоты, но и тут – отказ.
И тут кто-нибудь может сказать, что, может, действительно это опасно – чтобы девочки ходили в школу в платочке? В соседнем Узбекистане, где ситуация до недавнего времени была куда жестче по отношению к верующим (там можно было попасть в полицию за ношение бороды) в последние недели были сняты запреты на ношение хиджаба в общественных местах (да, и это было у них запрещено!), а также на… ношение платков школьницами. Министр народного образования Узбекистана Шерзод Шерматов заявил: «Учитывая обращения многих родителей, в соответствии с нашими национальными ценностями, девочкам в порядке исключения, отдельно от постановления (которым утверждены требования к школьной форме, в частности, запрет на ношение в школе головных уборов и религиозной символики), с этого учебного года мы намерены разрешить находиться в школе в национальных платках и тюбетейках белого или светлых цветов». Он добавил, что девочки также могут носить рубашки с удлинённым воротником, но носить такую одежду будут только те, кто пожелает, а не все школьницы вообще – заставлять никого не будут. Причем обосновывает такую толерантность к верующим согражданам узбекский чиновник ровно теми же словами, которыми наши госслужащие аргументируют ее отсутствие: «Мы светское государство. Образование и религия отделены друг от друга. Все должны получить образование». Видимо, только из Нур-Султана кажется, что такое разделение обязательно означает отрицание религиозных обязанностей в светских органах, из Ташкента все теперь видится совсем иначе.
Зачем же предпринимать такие бессмысленные и беспощадные меры против религиозных граждан, да еще и под соусом защиты прав атеистов? Единственный разумный ответ (хотя тут могут быть и совсем неразумные объяснения) заключается в том, что так Нур-Султан реагирует на приход к власти в Афганистане движения «Талибан». Хотя само оно не угрожает своим северным соседям, сам факт вооруженного свержения власти коррумпированного вестернизированного режима «афганской консервативной глубинкой», по мнению многих экспертов, способен «воодушевить исламистов по всему миру», и у нас в стране тоже. Резко повысить уровень жизни граждан наше правительство не может, борьба с коррупцией остается сизифовым трудом или трагикомедией, демократизация политического поля тоже осталась всего лишь декларацией. Что остается делать? Правильно. Прижать этих «бородачей» и «хиджабисток» посильнее, чтобы не высовывались. А чтобы было эффективнее, то можно сделать это под предлогом защиты от них «светской» части населения; так еще можно одних недовольных граждан противопоставить другим, а самим продолжать работать, как раньше, - то есть от слова «пилить» и «заседать». Вот это по-нашему.
