Неделя геополитики
Вокруг Казахстана
Главный секрет финансового успеха Швейцарии - твердое намерение не участвовать в войнах и любой ценой сохранять нейтралитет. Именно такой климат коммерция ищет со времен глубокой древности.
Из книги Чарльза Адамса «Влияние налогов на становление цивилизации»
В ПОСЛЕДНИЕ дни наша страна неожиданно оказалась втянута в целый ряд конфликтов, прежде всего геополитического характера. Кремль попытался использовать ЕАЭС для «консолидированного ответа» на санкции Запада против РФ, неожиданно получив на это отповедь из МИД РК. Затем министерство обороны Казахстана, наконец, прокомментировало, почему мы поставляем патроны и прочие военные надобности обеим сторонам недавнего конфликта в Ферганской долине – Кыргызстану и Таджикистану, которые хотя и прекратили военные действия, но живут теперь в режиме «холодной войны». Отметился и идеологический фронт – вначале российские депутаты решили вмешаться в вопросы исторической повестки дня Казахстана, затем наши чиновники и госслужащие постарались заверить общественность, что никакого импорта идеологии соседней страны в наше образование не происходит, хотя фотографии с мероприятия, ставшего поводом для подобных мыслей, говорят об обратном. Лето 2021-го года в Казахстане начинается с жары в прямом и переносном смысле…
Самой громкой новостью геополитического характера стал заочный обмен репликами между российскими и казахстанскими чиновниками по поводу связи между санкциями против стран Запада и Евразийским экономическим союзом. Заочный - потому что сказанное ими было явно сделано на публику, а не в диалоге. Первым выступил заместитель главы МИД РФ Александр Панкин, который 4 июня заявил, что в ЕАЭС прорабатывается консолидированный ответ на санкции Запада: «Вопрос ответных мер на недружественные санкционные действия третьих стран в отношении (стран) ЕАЭС поставлен в повестку дня, он рассматривается и будет рассматриваться. Но надо понимать, что эта тема должна соотноситься с конкретными формами таких санкций, масштабами, объемами, наносимым ущербом и возможными мерами, которые были бы легитимными с точки зрения ВТО, других инструментов. Чтобы не было «око за око».
Ответил ему МИД РК в специальном комментарии: «Согласно Договору о Евразийском экономическом союзе, подписанному 29 мая 2014 года, целью создания объединения является обеспечение свободы передвижения товаров, услуг, капитала и рабочей силы, создание условий для стабильного развития экономик государств-членов в интересах повышения благосостояния их народов. Казахстан придерживается позиции, что интеграционные процессы в рамках ЕАЭС носят сугубо экономический характер. Традиционно отмечаем неприемлемость наделения органов евразийской интеграции несвойственными функциями, выступаем против политизации объединения. В контексте обсуждения инициатив, выходящих за рамки предмета регулирования Договора о ЕАЭС, в том числе по применению ответных мер на санкционные действия третьих стран, исходим из того, что санкции Запада имеют в своей основе, прежде всего, политические мотивы и направлены против отдельных государств, а не всего ЕАЭС. Отмечаем, что Республика Казахстан никаких переговоров о «консолидированных мерах» стран ЕАЭС в ответ на санкции других государств не ведет. В работе с партнерами по евразийской интеграции речь может идти только о совместных действиях по недопущению негативного влияния таких санкций на социально-экономическое развитие наших государств».
Дипломатов поддержали и чиновники, ответственные за торговлю. «На площадке ЕАЭС вопрос применения каких-либо коллективных мер в ответ на санкции третьих стран не прорабатывается и не обсуждается. Более того, такие вопросы вообще не входят в компетенцию Евразийского союза и не стоят на повестке дня. Республика Казахстан с момента создания ЕАЭС придерживается позиции, что данное объединение носит сугубо экономический характер. Мы принципиально против политизации наших взаимоотношений в рамках союза и принятия мер, которые могут повлиять на отношения с третьими странами, - сообщила вице-министр торговли и интеграции Жанель Кушукова. - Учитывая тесные экономические связи наших государств, сейчас обсуждается вопрос выработки возможных совместных мер, направленных на минимизацию экономических последствий для экономики государств-членов ЕАЭС от санкционного воздействия на отдельные страны ЕАЭС. Повторюсь, коллективные ответные меры на санкции, меры экономического давления или иные виды воздействия на взаимоотношения с иностранными государствами не стоят на повестке дня в рамках ЕАЭС. Это является принципиальной и неизменной позицией Республики Казахстан».
Ответных комментариев со стороны МИД РФ пока не прозвучало. Однако, в целом, можно представить себе, как там не рады комментариям Нур-Султана. Для Кремля они прозвучали, как свидетельство того, что в своем конфликте с Западом, куда он залез по своей инициативе и, вероятно, без каких-либо консультаций с Казахстаном, он остается, фактически, в изоляции. С другой стороны, сама ситуация, когда нашу страну усиленно затаскивают в чужие конфликты – это следствие близоруких шагов в прошлом, причем, весьма недавнем. И теперь мы просто вынуждены дистанцироваться, вызывая этим, возможно, дополнительный гнев и непонимание со стороны тех, кто считал, что мы прочно идем в их фарватере. Между тем, сегодня от Нур-Султана требуется, наверное, еще больше дипломатического мастерства и способности не просто реагировать на изменения ситуации, но менять планы, иметь запасные стратегии и варианты.
Например, чтобы не получилось, как в ситуации с Кыргызстаном и Таджикистаном. Как известно, пограничные стычки в конце апреля вылились в настоящий вооруженный конфликт, продлившийся чуть больше суток, но, тем не менее, унесший жизни десятков человек с обеих сторон, сотни были ранены, десятки тысяч как минимум на время покинули свои дома, многие из которых также были разрушены. Конфликт между странами получил очень сильную эмоциональную оценку с обеих сторон, вызвав ожесточение и ненависть, которая пересилила даже меркантильный расчет: с тех пор существовавшая все эти годы трансграничная контрабанда товаров между Кыргызстаном и Таджикистаном была полностью заморожена. На этом фоне действия Казахстана выглядят, как минимум, странно. Сразу после военных действий президент Казахстана поехал в Душанбе, откуда постил в соцсети фотографии, сопровождая их комментарием о «друге Эмомали» (что довольно странно на фоне вооруженного конфликта), затем стало известно, что Казахстан поставит Таджикистану несколько миллионов патронов. От открытых протестов против этого в Бишкеке нас, наверное, спасло лишь то, что мы поставляем одновременно миллионы патронов и в Кыргызстан.
Все же вместе это выглядит довольно сюрреалистично: две страны могут в любой момент начать воевать снова, а мы посылаем им обеим патроны. В итоге на этой неделе пришлось оправдываться пресс-службе Минобороны: «Оказание военно-технической помощи данным странам не имеет намерения содействовать развитию приграничных споров между Кыргызстаном и Таджикистаном. Эти соглашения подписаны из-за планируемого вывода из Афганистана военного контингента стран международной коалиции. Кроме того, поставка Кыргызстану и Таджикистану военно-технического имущества будет проводиться только после достижения ими договоренностей об урегулировании имеющихся противоречий и нормализации ситуации».
Ну, ладно «позднее зажигание» у непривыкших активно комментировать свои действия военных, но тут есть еще и геополитический угол зрения. Недавняя война в Фергане заморозила планы строительства китайской железной дороги до Узбекистана, которые вызывали крайнее беспокойство у России и США. И в этом раскладе действия Казахстана могут создавать ощущение, что мы выступаем, как несамостоятельный игрок, который «вдруг» активизировался в той ситуации, когда от нас никто никакой активности и не ждал. Особенно это заметно на фоне того, что нынешний лидер Кыргызстана Садыр Жапаров, оказавшийся в день войны с Таджикистаном едва ли не в изоляции, «дрейфует» в сторону Турции, еще одного конкурента РФ и США в борьбе за влияние в регионе. В Бишкеке не могли не заметить, что г-н Рахмон после столкновений на границе был принят в Москве, затем посещен Токаевым, и не нужно быть гением, чтобы понимать, как в Бишкеке это воспринимается. Отсюда могут исходить такие вещи, как блиц-визит Жапарова в Турцию и возможная скандальная выдача им Эрдогану Орхана Инанды, сторонника Фетхуллаха Гюлена в Кыргызстане.
Что в сухом остатке? В сухом остатке у нас ситуация, когда мы вынуждены просто так или иначе реагировать на ситуации, которые вполне можно было бы предотвратить, причем с гораздо меньшими потерями. Еще в сухом остатке у нас все более глубокое проникновение геополитической повестки дня в вопросы безопасности страны и региона. Причем выстраивавшаяся система «первой линии обороноспособности» нашей страны, состоявшая из дипломатических соглашений, которые должны были бы гарантировать нашу территориальную целостность и защиту, приказала долго жить еще в 2014 году, но с тех пор ничем не была заменена. В этой ситуации двоевластие в стране создает уже не пространство для маневра (как, возможно, это задумывалось), а невнятную позицию «своего среди чужих и чужого среди своих». Ярче всего это иллюстрирует ситуация с арестованными в Беларуси польскими активистами, которые, как оказалось, были выпущены в Польшу по просьбе Нурсултана Назарбаева. С одной стороны, это положительный момент, показывающий уровень доверительности западных лидеров в отношениях с экс-президентом Казахстана. С другой стороны – не очень, поскольку именно столь близкие неформальные связи с теми, кто играет в «войны с мировым империализмом», заставляют их думать, что мы тоже должны присоединяться к «ответным санкциям» и прочим «прелестям» восточноевропейской геополитики. Таким образом, выстроить позицию предельно нейтрально и прозрачно, не позволяя втягивать себя в игры на «глобальной шахматной доске», нам мешает именно этот «исторический груз» прошлых решений и опыта. Мировая политика коварна: когда страна недостаточно сильна и развита, чтобы быть субъектом геополитики, она очень легко может стать ее объектом.
