Один день
Который ничего не изменил
В ВОСКРЕСЕНЬЕ, 10 января, в Казахстане прошли выборы и к середине недели мы уже имели новый состав мажилиса парламента РК, как две капли воды похожий на предыдущий. Да, и выборы были, как две капли воды похожи на предыдущие парламентские выборы. Те, кто ожидали повторения драматических событий после голосования по кандидатурам на пост президента в 2019 году, обманулись. Те, кто ожидает, что новый состав нижней палаты парламента запустит или будет участвовать в масштабной реформации системы государственной власти в страны, видимо, тоже обманутся. День воскресенья, 10 января 2021-го года, практически ничего не поменял в нашей жизни и вряд ли поменяет. Конечно, могло быть хуже, но осталось также, как есть. Такая вот вариация на тему «Одного дня Ивана Денисовича» по-казахстански, для всей страны.
Накануне выборов пользователи Инстаграма могли видеть рекламу, призывающую на демонстрации протеста против априори несправедливых итогов выборов. Пользователи других соцсетей и мессенджеров могли почитать достойный Троцкого план свершения революции в Казахстане, масштабы и смелость которого могут поспорить теперь, наверное, только с его абсолютной оторванностью от реальности и, как следствие, нулевой реализацией. Но те, кому надо, видимо, решили тоже выдать инновации в деле защиты казахстанской версии демократии, которые мы потом видели на площади Республики в Алматы. Соцсети задавались только одним вопросом: идти или не идти?
Те, кто говорил идти, считали, что это едва ли не единственный способ донести до руководства страны глубину и ширину своего разочарования тем, в каком положении оказались граждане. Те, кто говорил, что не идти, считали, что высокая явка только легитимизирует заранее «нарисованные» результаты выборов, и это будет обидно. Первые отвечали вторым, что иных способов коммуникации с верхами нет: митинги, пикеты, посты в соцсетях не только не работают, но и выходят боком тем, кто в них участвует. Если есть какая-то легальная возможность показать массовость недовольства, то это вот – именно она. Вторые отвечали, что и это ничего не изменит, так хотя бы можно будет не участвовать в комедии фарс. О том, чтобы выходить на улицу и требовать писали в основном анонимы, которые, в итоге, никуда и не вышли.
Автор этих строк тоже не стал много ходить, а просто ознакомился с ситуацией на своем участке. Там был по человеку в 3-5 минут, не считая того времени, когда участок закрывали на дезинфекцию. Снаружи стояли две девочки и мальчик, которые должны были записывать экзит-поллы, но они то ли замерзли, то ли устали, и ничего уже ни у кого не спрашивали. В журналах, где надо было расписываться для получения бюллетеней, в море пустых строк редко-редко попадались редкие подписи, похожие на последних редких тараканов, вымерших в нашем славном городе то ли от сотовой связи, то ли от китайских карандашей. Все люди на участке сидели в повязках, и нельзя было сказать, какие у них выражения лиц, но в глазах их читалась только усталость. Еще бы, только прошел еще вчера самый веселый семейный праздник, отделяющий один год от другого, а радости не было никакой. Надежд на лучшее в наступившем году в их глазах видно не было. В этом было что-то пророческое: к середине недели власти вообще сказали, что нас постепенно захлестывает вторая волна COVID-19.
Впрочем, не все решили предаваться тоске и унынию. Кое-кто вышел испытать свою удачу – на площади Южной столицы. И столкнулись эти немногочисленные, но активные граждане с ноу-хау казахстанской полиции: она решила не разгонять активистов, но и не отпускать. То есть их просто окружили плотным кольцом ОМОНа, который не давал ни двинуться, ни выйти, ни зайти, ни выступать. Люди просто остались мерзнуть на 7-9 часов в двух-трех местах площади Республики. На Старой площади Алматы все было более традиционно, но, наверное, из-за еще меньшей численности протестующих, которые по одному-два подходили к местам, где их хватали и сажали в микроавтобусы. Молодежь, не рассчитавшая на такой вариант событий, быстро замерзла и проголодалась. Единственное, что «скрасило» их странное пленение – это появление тех, кто хотел их проучить – в пользу власти. Одним из таких оказался олимпийский чемпион по боксу, которому теперь, наверное, ни один человек в алматинских кофейнях и барах, торгующих крафтовым пивом, руки не подаст. Осажденные оппозиционеры назвали случившееся пыткой, как минимум двое из них попали в больницу с переохлаждением, но сравнивать их муки с бытом того же Ивана Денисовича как-то не вышло. Жанры откровенно разные.
Даже с блокировкой интернета в этот раз вышло так локально, что город, кажется, спал и даже не заметил, что где-то плохо работал WhatsApp, да Telegram медленно грузил видео и фотографии. В итоге открыто выборами возмутились едва пара сотен человек по всей стране, а большая часть из тех, кого все-таки задержали, уже вечером была дома и топила гнев в чашке чая. К ночи вышли данные о явке и экзит-поллах. По стране вышло прилично – за 60%, по Алматы – мало, около 30%. Но так было все последние годы. «Nur Otan» получал свои 70%, а из четырех конкурентов проходной процент набрали лишь те, кто в мажилисе уже был. Немного обидно было за партию, которая сообщила, что в ее ряды вступило довольно много людей, а потом не набрала даже это количество голосов. Или «не дали». Но никто не возмущался. Допущенные сказали, что все прошло хорошо, западные наблюдатели – что не очень. Казахстанцы в своей основе просто промолчали.
К среде мы уже имели новый список депутатов, который если и отличался от старого, то только в тех деталях, которые простые граждане предпочитают игнорировать. Парламентская оппозиция, имевшая в прошлом составе по 7 мест, теперь получила 12 и 10, то есть с 14 кресел «ненуротановскими» стали 22. В целом, это, конечно, прогресс, но такой, что опять же большинству не заметен и не понятен. Теперь говорят, что будет новый Кабмин, но даже, если в нем что-то действительно измениться, то особенных надежды на скорые перемены в жизни людей по-прежнему нет. А тут еще и вторая волна COVID-19, будь он неладен…
В общем, 10 января в Казахстане прошел незаметно. Если когда-нибудь в будущем кто-то напишет, что он что-то изменил, это будет большим сюрпризом. Потому что даже писать о нем было откровенно нечего. Исписались, будто бы, все – и власть, которая сидит так долго, что придумывать что-то новое, кажется, уже не способна, и оппозиция, которая погрязла во внутренних разборках и также «страшно далека от народа», как и при царе Николае. Все будто застыло в оцепененье и апатии, лишающих сил и присутствия духа, отбирающих надежды на будущее и желание что-то менять.
