Осень референдумная
или Кого же, в итоге, «развели» с АЭС?
Чем масштабнее разводка, чем она древнее, тем её проще провернуть. По двум причинам: людям кажется, что разводка не может быть такой древней и такой масштабной. Не могло ведь так много людей повестись на неё. И наконец, когда жертва начинает сомневаться, что соперник ей равен, на самом деле она начинает сомневаться в своих собственных интеллектуальных способностях, но никто в этом не признается. Даже самому себе.
Из кинофильма «Револьвер» Гая Риччи
ГОЛОСОВАНИЕ ПО АЭС закономерно завершилось: Центральная избирательная комиссия отчиталась о том, что явка на референдуме составила 66%, из которых 71% проголосовал за строительство атомной станции. Было бы глупо ожидать иного на фоне того, как официальные власти начинали буквально «жестить» по мере приближения голосования. Правда, некоторые заявления, сказанные уже после голосования, заставляют задуматься, а был ли сам референдум тем, чем его представляли граждане и, главное, презентовали нам власти? И самое главное: кого, в итоге, «развели» с этим АЭС?
Чего греха таить: накануне «дня икс» он уже не казался таким уж демократическим мероприятием, каким был подан в словах президента в прошлом году. Тогда, 1 сентября 2023 года Касым-Жомарт Токаев сказал: «Нужно продолжить общественные слушания и всестороннее широкое обсуждение по данному вопросу. В 2019 году в своей предвыборной платформе я обещал, что по наиболее важным стратегическим проблемам решения будут приниматься посредством референдумов. Строительство или отказ от возведения АЭС – это крайне важный вопрос, касающийся будущего нашей страны. Поэтому предлагаю вынести его на общенациональный референдум».
Однако, скандалы на общественных слушаниях, а также действия властей по мере приближения к дате голосования создали впечатление, что никакой второй точки зрения по поводу АЭС они просто не приемлют. Так, министр энергетики Алмасадам Саткалиев даже заявил, что собирается подать заявление в правоохранительные органы на противников строительства АЭС (его, правда, затем опровергло собственное же ведомство). Накануне референдума были задержаны и арестованы активисты, выступавшие против АЭС. Их обвинили в том, что те «были нацелены на массовые беспорядки в городах республиканского значения Республики Казахстан с применением силы, разрушения, поджогов, уничтожения имуществ, с применением оружия, взрывчатых веществ или взрывных устройств, а также вооруженное сопротивление представителю власти, в том числе с использованием средств, полученных из иностранных источников». Фактически - во всем том, за что президент Токаев назвал участников событий Кантара-2022 «двадцатью тысячами террористов».
Свою лепту внесли и «особо приближенные» к властям медиа, рисовавшие портрет противников АЭС в преувеличенно черном цвете, обвиняя в сотрудничестве с Аблязовым, в результате чего их материалы показались больше похожими на «ориентировки» спецслужб, чем на журналистское творчество. Все это создавало впечатление, что строительство АЭС – не только решенный вопрос, но уже определен даже и его подрядчик, которым многие противники этой идеи обозначали «Росатом» со стоящим за ним Кремлем. Все это выглядело вполне логичным на фоне жестокостей и откровенного продавливания необходимого результата со стороны властей страны.
Было бы странно, если бы так своего добивались бы конкурирующие с «Росатомом» игроки – Китай, Япония, Южная Корея, Франция. У них просто нет таких рычагов давления на официальную Астану, какие есть у Кремля, который в январе 2022 года буквально сыграл роль «создателя королей» в Казахстане. Тем более, что «Росатом» уже продемонстрировал, что имеет совершенно особый статус в Казахстане, где он в прошлом году приобрел долю в крупнейшем урановом месторождении Буденовское, за что глава компании открыто поблагодарил президента РФ Путина.
Собственно, в том, что так будет, не сильно сомневались, похоже, и в самой России. Чего стоит хотя бы заголовок на «Интернет-портале СНГ»: «Почему АЭС в Казахстане должен строить «Росатом». Говорил об этом посол РФ в РК Бородавкин: «С учетом прогнозируемого дефицита электроэнергии особо актуальной темой для Казахстана становится строительство АЭС. Росатом готов взяться за этот проект, гарантировав безопасность станции и ее экологическую чистоту. Хочу подчеркнуть, что тиражируемые в некоторых ангажированных СМИ фобии по поводу мирного российского атома не имеют ничего общего с реальностью».
Эксперты российского издания «Абзац» прямо указывали, что иной вариант – выбор нероссийского подрядчика для АЭС – будет означать конфликт с Кремлем. «[Выбор «Росатома» для строительства АЭС] позволит Казахстану не зависеть от Запада, одновременно с этим получать более дешёвую энергию и не рисковать. К тому же, если Казахстан выберет, к примеру, [американскую компанию] Westinghouse, это будет чревато серьёзными политическими осложнениями в дальнейшем, Россия это не воспримет положительно. Казахстан является страной с крупнейшими в мире запасами урана, и заход американцев или французов будет означать, что спокойного экономического развития страны и объективно необходимой интеграции с экономиками соседних стран, в первую очередь с Россией и Китаем, у неё не получится. Рано или поздно всё сорвётся в острейший внешнеполитический конфликт», - заявил, в частности, директор Института нового общества Василий Колташов. В ноябре прошлого года и сам президент РФ Владимир Путин, накануне своего визита в Астану, заговорил об этом.
Однако, заявления президента Токаева о том, что строительством АЭС может занять не одна конкретная компания (и стоящая за ней страна), а консорциум, а затем и слова вице-премьера Скляра о «санкционной оговорке», плюс комментарий представителей США, что Вашингтон тоже не прочь поучаствовать в строительстве АЭС, повернули происшедшее немного под другим углом. Не получается ли так, что проведенный чуть ли не под «Росатом» референдум, в итоге, обернется контрактом для других игроков? Как минимум часть тех, кто голосовал «за», исходя из того, что это будет «Росатом», поспешили высказать в социальных сетях свое разочарование, говоря, что их «развели».
Правда, слова Токаева, конечно, сложно назвать однозначным свидетельством того, что в Астане есть какое-то многостороннее решение по АЭС. Все-таки президент остается, прежде всего, дипломатом, инстинктивно сторонящимся жестких формулировок. «Мое личное видение данного вопроса состоит в том, что в Казахстане должен работать международный консорциум, который будет состоять из мировых компаний, обладающих самыми передовыми технологиями. Ну, а дальше, как говорится, жизнь покажет», - сказал он в разговоре с журналистами после голосования на референдуме.
Гораздо больше информации в словах вице-премьера Романа Скляра. Он прямо сказал, что «при подписании контрактов на строительство АЭС Казахстан учтет ситуацию с санкциями в отношении России». «Возможные политические риски будут рассматриваться по ходу их возникновения в процессе проектирования. Если возникнут таковые, то в контрактах с различными компаниями, с различными странами будет предусмотрена так называемая санкционная оговорка. Это юридическая техника», – отметил он. Согласно общепринятым определениям, санкционная оговорка – это прописанное в контрактах право, освобождающее стороны (или одну из сторон) от обязательств, исполнение которых может нарушить санкции какого-либо из государств. Есть еще и обратная ей антисанкционная оговорка, которая, наоборот, предлагает сторонам контракта продолжать его исполнять так же, как и планировалось в момент его заключения.
Тут, правда, нужно учитывать, что тот же господин Саткалиев считает, что стиль работы «Росатома» уже предполагает широкое международное сотрудничество. «Если взять АЭС «Аккую» в Турции, то ядерный «остров» (неофициальный термин, обозначающий комплекс зданий и сооружений АЭС) там российский, турбины французские, автоматика была европейская. Сейчас там часть оборудования китайские поставщики поставляют, а субподряд был полностью турецкий»,- рассказал он, в частности, в интервью сайту Tengrinews.
Теперь осталось только понять, считает ли официальная Астана модель стройки АЭС «Аккую» «международным консорциумом» или нет. Исходя из логики консорциума, на Кашагане все члены консорциума получили доли в проекте и добыче, чего в случае с «Аккую» нет – там есть мажоритарный акционер «Росатом» и миноритарный – турецкая компания. То есть просто привлечение субподрядчиков – это, по идее, еще не консорциум. Также, несмотря на то, что россияне уверенно говорят, что санкции Запада не мешали им строить турецкую АЭС, именно они сейчас мешают им завершить строительство – некоторые типы оборудования для проекта не поставляются в Турцию именно по этой причине.
Неясным остается и вопрос финансирования строительства АЭС. Наше Минэнерго называло ориентировочную стоимость атомной электростанции в $10 млрд, затем эксперты из нацкомпаний повысили эту цифру до $15 млдр, а вице-премьер Скляр огорошил общественность словами о том, что за 10 лет строительства надо «быть готовыми к 50% росту» цены на строительство АЭС. То есть итоговая цена атомной электростанции (а вместе с ней и все расчеты по цене на поставляемое ею электричество) могут подойти к отметке $30 млрд, что уже вплотную приближает этот проект по стоимости к Кашагану. Его первоначальная стоимость была определена в $57 млрд, но выросла, в итоге, далеко за сотню миллиардов «зеленых». В случае с АЭС это означает, что кроме технологий атомных реакторов предполагаемые подрядчики еще и должны самостоятельно профинансировать строительство.
И вот тут, может быть, и кроется озвученный Токаевым контур «консорциума» - ввиду сложностей в экономике РФ (а также того, что она уже финансирует строительство АЭС в Турции, Венгрии и Египте), она, возможно, будет искать варианты, чтобы строительство АЭС «Росатомом» оплачивал кто-нибудь другой. А из всего списка игроков этим «другим», видимо, может стать только Пекин. Пойдет ли КНР на такое участие, это – отдельный вопрос. Скандал с тем же многострадальным астанинским ЛРТ уже многому научил китайских инвесторов, и, прежде всего, тому, что государственный проект – не гарантия отсутствия воровства. Кроме того, с некоторых пор Россия и Китай – конкуренты за влияние в Центральной Азии, и для Пекина такое участие в, в целом, российском проекте может быть просто нелогично.
Да, и неожиданное заявление представителей США о том, что Вашингтон не прочь поучаствовать в строительстве АЭС означает, что Астана старается, как минимум, не класть все яйца в одну корзину в этом проекте. Озвучил эту идею старший вице-президент торговой палаты США Хуш Чокси, как раз находившийся в эти дни с деловым визитом в Алматы. Он заявил, что американские компании готовы предложить лучшие технологии для реализации этого проекта. «США обладают лучшими технологиями, когда речь идет об АЭС. И мы надеемся, что будет проведен открытый тендер, который позволит американским компаниям тоже принять участие в нем», - сказал Чокси.
В плане финансов положение США, наверное, можно считать самым устойчивым. Как раз они и могли бы организовать вокруг себя какой-то формат сотрудничества из остальных претендентов из Кореи, США и Японии. Тоже вполне себе консорциум. И цели у него вполне могли бы быть и не только экономические, но и политические, о которых со своей колокольни выше вещали эксперты «Абзаца». Тут, правда, все опять упирается в проблемы – у Астаны может банально не быть маршрутов поставок оборудования и материалов, иначе, чем по российской территории, что опять же будет тормозиться теми же санкциями.
С точки зрения геополитики для Казахстана, без сомнения, невыгодно усиление зависимости от России в энергетике, как и в целом, в политическом ключе. Кремль, может, и не понесет решающего поражения в украинской войне, и, может, даже выйдет из нее, сохранив режим и преемственность путинской вертикали, однако он вряд ли сможет вернуться обратно в список лидеров мировой экономики, не говоря уже о том, что шансов выйти из состояния мирового изгоя у него, в этом случае, практически нет. А зачем цепляться за тех, чей удел – изоляция? В этом нет никаких надежд на развитие и рост. Если уж вопрос о том, что АЭС будет построена, решен, то, может, хотя бы пусть это будет сделано сторонами, уравновешивающими влияние стран, сотрудничество с которыми угрожает тупиком?
Что до вопроса о том, кто тут кого «развел», то ответа на него до того, как станет ясно, кто будет строить АЭС, мы, наверное, не получим. Вполне, возможно, что нет его и у Астаны, и она просто все еще играет теми слабыми картами, что есть, в надежде выторговать для себя (причем не обязательно, для страны) лучшие условия в худших обстоятельствах. И в этом плане главным кандидатом на проигравшие с большой вероятностью остаются простые казахстанцы, особенно, если они вдруг поверили, что от них на самом деле зависит решение вопроса о строительстве АЭС…
