Сделано на коленке
Подготовка к выборам выдает спешку, несогласованность и старые подходы
История учит, какие ошибки вам предстоит совершить.
Лоуренс Питер, канадско-американский педагог и литератор
НА ЭТОЙ неделе продолжилось обсуждение анонсированных президентом Токаевым 1 сентября президентских выборов. И, судя по тому, что чиновники самого высшего ранга делают противоречивые заявления, подготовка к выборам производится буквально «на коленке», без заранее очерченных планов. С одной стороны это действительно позволяет Токаеву обойти серьезную политическую конкуренцию – реальных кандидатов, кроме него самого, на горизонте практически нет. С другой стороны столь бросающаяся в глаза искусственная расстановка флажков, обеспечивающая предрешенную победу главному кандидату, снижает легитимность выборов и сопровождающих их законодательных реформ. А «политическая гибкость», с которой принимаются все популистские шаги, которые должны создавать положительный фон для голосования, оставляет сомнения по поводу того, насколько на казахстанский политический истеблишмент Токаев может рассчитывать вообще. Пока же создается устойчивое впечатление, что вся конструкция власти сейчас балансирует на крайне неустойчивой политической структуре, больше всего напоминающей… флюгер. Причем, флюгер, который не знает законодательство и предаст кого угодно, лишь бы оставаться «у кормушки».
Первый важный момент, касающийся президентских выборов заключается в правовой коллизии, о которой мы уже сообщали на прошлой неделе: предлагая ограничить полномочия президента всего одним, зато семилетним сроком, Токаев вновь сталкивается с необходимостью вносить изменения в Конституцию РК, которую он правил всего 2 месяца назад путем референдума. Понятно, что на этот раз никакого референдума вновь никто организовывать не собирается, не хватит ни времени, ни сил, да и логика подобного мероприятия будет страдать – каждые пару месяцев по референдуму может позволить себе только Швейцария. Кроме того, что этот момент выдает крайне узкий горизонт планирования – всего в пару месяцев, он также представляет собой Ахиллесову пяту всей конструкции с досрочными выборами. Если приглашая людей этим летом на референдум, Токаев действовал на контрасте с Назарбаевым, показывая, что править основной закон можно лишь с согласия всей нации, то теперь выходит, что необходимые ему лично для переизбрания изменения можно вносить также, как было и при прошлом лидере – на ходу и безо всякого участия граждан.
Мы полагали, что это будет поручено парламенту, как это часто было при Назарбаеве, благо депутаты умеют в авральном порядке принимать любые конституционные изменения. Однако, на этой неделе председатель мажилиса Ерлан Кошанов, возглавляющий также партию Amanat, заявил, что поправку по семилетнему сроку президентства Касым-Жомарт Токаев будет лично вносить в Конституцию РК, и парламент не будет рассматривать законопроект о новом сроке мандата. «Изменение в Конституцию может вносить только глава государства», - отметил Кошанов. Это утверждение заставило нас заглянуть в действующую Конституцию (для верности на сайте Akorda.kz), где мы нашли несколько статей, устанавливающих кто и каким образом, может вносить изменения и дополнения в Основной закон.
В статье 62 говорится, что «Парламент принимает… изменения и дополнения в Конституцию вносятся большинством не менее трех четвертей голосов от общего числа депутатов каждой из Палат». В статье 53 также утверждается, что «Парламент на совместном заседании Палат:… по предложению президента Республики Казахстан вносит изменения и дополнения в Конституцию». Также есть норма статьи 91: «Изменения и дополнения в Конституцию Республики Казахстан могут быть внесены республиканским референдумом, проводимым по решению президента Республики, принятым им по собственной инициативе, предложению парламента или правительства. Проект изменений и дополнений в Конституцию не выносится на республиканский референдум, если президент решит передать его на рассмотрение парламента. Решение парламента принимается в этом случае в порядке, установленном Конституцией». Нигде не только не говорится, что только президент может вносить изменения в Конституцию, но нет и того, что он вообще может это делать без парламента.
Тут либо на сайте президента неправильная Конституция, либо мы не умеем читать, либо что-то не то записали журналисты, которые цитировали Кошанова, либо г-н председатель мажилиса и правящей партии что-то путает. Последнее, кстати, страшнее всего, ибо незнание ключевыми фигурами в системе государственной власти ее основного закона – Конституции - пахнет огромными проблемами для всей страны. Самое печальное, что последнее объяснение – самое вероятное. Ибо когда того же Кошанова спросили, что сделают для того, чтобы последние изменения о семилетнем мандате не подверглись корректировке следующим президентом, он ответил буквально следующее: «Конституцию РК меняет народ, правильно? Поэтому следующему президенту обратно вернуть будет сложно. Как и запрет о назначении родственников на определённые должности. Думаю, эти нормы будет сложно отыгрывать назад. Он один не может поменять Конституцию РК».
Еще раз: вначале спикер мажилиса говорит, что «изменение в Конституцию может вносить только глава государства» и парламент не будет рассматривать законопроект о семилетнем сроке мандата, а затем он же утверждает, что следующий руководитель страны не сможет это отменить, потому что президент «один не может поменять Конституцию РК». Не знаем, как это будет «по-юридически», но, говоря простыми словами, это – абсурд. Впрочем, спикер нижней палаты парламента – не единственный чиновник, который нес пургу в эти дни. В материале в этой рубрике, опубликованном в прошлом номере, мы указали, что ничего не мешает баллотироваться на пост президента на объявленных Токаевым выборах его предшественнику – Нурсултану Назарбаеву.
Однако после этого на вопрос о такой возможности отрицательно ответила вице-министр юстиции Алма Муканова. Причем свой ответ она сопроводила совершенно странным комментарием: «Согласно поправкам, принятым на республиканском референдуме, из Конституции была исключена норма, которая говорила, что требование избираться президентом более двух раз подряд не распространяется на первого президента». Но ведь Назарбаев, подай он свою кандидатуру, уже не был бы президентом «более двух раз подряд», поскольку его сроки теперь «разбавлены» токаевским пребыванием на этом посту. Как молодая и образованная женщина на таком высоком посту не заметила логической дыры в своей аргументации – загадка. Благо ее спустя пару дней поправил член Центральной избирательной комиссии Шавкат Утемисов, отвечая на вопрос, может ли пойти на выборы Дарига Назарбаева. «Конечно, она может. Нурсултан Назарбаев также может. Любой человек, который соответствует требованиям, предъявляемым к кандидатам в президенты, может выдвинуть свою кандидатуру», - сказал он.
Кстати, список этих требований выглядит откровенно устаревшим на фоне деклараций о либерализации и «Новом Казахстане», потому что он закрывает возможность баллотироваться на эту должность для абсолютного большинства граждан. В Конституции и законе «О выборах» закреплено, что кандидат в президенты должен быть «гражданином Казахстана по рождению», не моложе 40 лет, свободно владеющим казахским языком, проживающим в Казахстане последние 15 лет, имеющим высшее образование и опыт работы на государственной службе или на выборных государственных должностях не менее 5 лет, не признанным судом недееспособным и не содержащимся в местах лишения свободы по приговору суда. В УК еще есть дополнение – норма о том, что «за совершение коррупционных преступлений лишение права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью назначается обязательно и состоит в пожизненном запрете занимать должности на государственной службе». Оставим в стороне вопрос о том, что значит быть «гражданином Казахстана по рождению», не моложе 40 лет, ведь родившиеся 40 лет назад на нашей территории люди по рождению были гражданами СССР. Не будем придираться к владению государственным языком – все же за 30 лет любой человек уже мог его освоить, если б хотел. В этих требованиях есть несколько других серьезных препятствий для большинства граждан, обоснованность которых находится под вопросом – это необходимость проживания на территории страны последние 15 лет, наличия опыта госслужбы или на выборной должности, а также отсутствие приговоров по коррупции.
Ограничение на постоянное проживание в течении 15 лет откровенно устарело. Более того, его крайне сомнительным образом обошел сам Касым-Жомарт Токаев, в 2011-2013 годы живший и работавший в Женеве, главой отделения ООН. Мы видели случаи, когда жившие десятилетиями за пределами своей родины люди становились президентами и это никак не влияло на их работу. Нынешний президент Грузии Саломе Зурабишвили родилась в Париже, в 2003 году была послом Франции в Тбилиси, а в 2004 году перешла на работу в исторической родине, возглавив МИД Грузии, а затем - в 2018 году – и всю страну. Вайра Вике-Фрайберга, бывший президент Латвии, в 7 лет покинула страну (шла Вторая мировая война, 1944 год), вернулась обратно лишь в 60 – в 1997 году, а в 1999-м – возглавила ее. Если подобное ограничение еще как-то можно объяснить для США, которые существуют 250 лет, но для стран, возрастом в 31 год такие драконтовские меры выглядят крайне странно. И, самое важное, что это абсолютно перекрывает возможности для баллотирования политическим активистам в эмиграции.
Наличие опыта государственной службы или выборных должностей выглядит, как еще более откровенное «сито» для оппозиции, как и задумывалось в «Старом Казахстане», поскольку попасть на госслужбу, имея нелояльные взгляды – нонсенс. Фактически, это открывало дорогу на выборы лишь самой компрадорской части казахстанской оппозиции. Той ее части, что уже побывала «во власти» в ранние 90-е и никогда не выходила из процесса закулисных торгов с руководством страны, периодически выдвигая покорных «мальчиков для битья» для формальных перевыборов последних десятилетий. Представители этого лагеря уже замахали конечностями после объявления выборов, чувствуя возможность вновь поучаствовать в аттракционе под названием «упади в первом раунде». Более последовательные критики системы блокируются драконтовскими требованиями к кандидатам – или не имеют опыта госслужбы, или были осуждены (чаще всего заочно) по коррупционным статьям, или живут в эмиграции, или вообще все вместе. На широкую политическую амнистию, которая могла бы все это обнулить, Токаев, как мы видим, так и не пошел, ограничившись невнятным прощением для части тех, кого судят по Кантару.
Все это ставит под вопрос легитимность первых выборов «Нового Казахстана», который просто унаследовал зачищенное в «Старом Казахстане» политическое поле, но не решился пока идти на реальную либерализацию режима в плане отказа от преследования оппозиции. Если в отношении политических партий при Токаеве еще принимались какие-то снижающие жесткие рамки меры (и все равно за последние 3 года не было зарегистрировано ни одной новой партии!), то в области законодательства по президентским выборам никакой либерализации нет и даже не анонсировалось. С учетом того, что под эти выборы у нас снова решили править Конституцию, сохранение всех дискриминационных требований к кандидатам выглядит, как нарочитое стремление провести электоральный процесс не по новым – декларируемым – правилам, а по старой традиции – с заранее известным результатом. Проблема тут в том, что когда слова начинают расходиться с делами, то какими бы ни были яркими знамена, под ними может не остаться никого…
