Сертификат благонадежности
Свободная печать бывает хорошей или плохой, это верно. Но еще более верно то, что несвободная печать бывает только плохой.
Альбер Камю, французский писатель
ВПЕРЕДИ у журналистов РК профессиональный праздник – День работников средств массовой информации. Праздник этот сменил несколько других названий и дат – День Журналистики, День печати, радио и телевидения, День работников связи и информации, от которого в 2019 году отделили День работников связи и информатизации, оставив работников СМИ в гордом одиночестве. Впрочем, власти нашей страны, видимо, решили нас своим вниманием не оставлять и записали в проект нового закона «О СМИ» нормы, направленные на воспитание у коллег политической лояльности. Даже в «старом» Казахстане как-то не додумались до такого, но вот либеральный курс президента Токаева породил такой «финт ушами», против которого на этой неделе журналисты ряда частных изданий даже решили выходить на митинг протеста в Алматы. В целом же «четвертая власть» в «Новом Казахстане» так и остается на распутье – вместо тотальной либерализации и использовании СМИ в качестве помощника для очищения системы и защиты информационного пространства, власти страны с подозрением смотрят на журналистов, придумывая, как лучше вновь обуздать информационное поле, не прослыв авторитаристами? Это в том, что касается СМИ частных, независимых от государства напрямую, государственные же медиа продолжают оставаться ресурсом больше пропагандистского, нежели информационного свойства. И экономить на пропаганде даже в условиях фактического проедания Нацфонда никто, похоже, не собирается…
С датами профессионального праздника журналистов такая же путаница, как и с определениями. Власти так и не определились, как и чем отличать профессиональных журналистов и традиционные СМИ от «гражданских» - блогеров, вещающих в социальных сетях и мессенджерах. В какой-то момент мы были близки к тому, чтобы любой аккаунт и сайт считать СМИ, требуя от них регистрации в профильном министерстве. Слава Богу, что до этого не дошло, а то государство просто разорилось бы регистрировать весь Казнет и сегмент соцсетей. Однако, бюджеты в сторону интернета все равно ушли. И не только потому, что туда «сбежала» аудитория традиционных СМИ, но и благодаря зарегулированности рекламного рынка для официальных медиа, которым ограничили права публиковать и показывать рекламу многих видов бизнеса, который спокойно «двигался» в Инстаграме и на других «площадках». В итоге мы получили обратную ситуацию: после скандальных уголовных дел из-за финансовых пирамид государство уже пытается регулировать, что можно регулировать блогерам, хотя тут реальных механизмов воздействий и определений, что вообще есть реклама, пока нет. Зато частные СМИ остались в ситуации выживания, когда крупнейшим рекламодателем в стране стало само государство, продвигающее, естественно, пропаганду о себе.
Приход к власти второго президента не отменил ни госзаказ, ни «Дамоклов меч» над журналистами, которые вынуждены исполнять свой долг, никогда не забывая об угрозе уголовного преследования. Громко пропиаренный (опять же за счет госзаказа) шаг о декриминализации клеветы – всего лишь типичная полумера. Аналогичная по смыслу и целям статья 274 («Распространение заведомо ложной информации»), как была в Уголовном кодексе, так и осталась. И даже активно применяется: в начале июня генпрокуратура отчиталась о 19 уголовных делах по 274 статье в связи с январскими событиями. Впрочем, этого авторам нового закона «О СМИ», кажется, мало. По информации президента международного фонда защиты свободы слова «Әділ сөз» Тамары Калеевой, предлагается ввести некий «сертификат благонадежности» для журналистов. Как говорится, дубинка есть, а вот вам – пряник.
Вот как описывает г-жа Калеева новый способ контролировать журналистов: «Идея изложена, конечно, не так откровенно, завуалирована многими приличными клише. Если их отбросить, механика получается такая: будет создана некая единая система аккредитации журналистов. Параллельно в МИОР появится комиссия по этике. Она разработает единый – и обязательный для всех журналистов Кодекс этики. Кто подписал этот кодекс, тот аккредитуется, а кто аккредитуется, тот имеет множество привилегий ходить на открытые официальные мероприятия, бесплатно ходить на все культурные мероприятия, проводить расследования, сохранять втайне источники информации и даже – иметь право на получение жилья». На основании какого кодекса этики собирается судить журналистов комиссия при МИОР, не ясно, так как по информации г-жи Калеевой, в нашей стране «считаются действующими три кодекса этики журналистов Казахстана». Возможно государство разработает очередной – четвертый – кодекс, в котором, как предполагает глава прессозащитной организации, «учтет все претензии чиновничьей рати к журналистам». В итоге, получится, что к уголовному наказанию журналистов добавиться еще и угроза запрета на профессию, поскольку «комиссия по этике будет иметь право отзывать аккредитацию». Если не хочешь нравиться чиновникам, то нужно идти в дворники, печально резюмирует предложения к новому закону «О СМИ» Тамара Мидхатовна.
Еще из инноваций сомнительного свойства: регистрировать блогеров. Это, видимо, некая форма возврата к идее контроля за «гражданской журналистикой», но как определить, кто блогер – а кто нет, неясно. По количеству подписчиков? Но их у бьюти-блогеров куда больше, чем у тех, кто в соцсетях пишет и говорит про политику. По контенту? Ну, так опять любой человек, 99% своих постов размещающий о еде, может высказаться о политике. Что же теперь ему предварительно идти и регистрироваться в МИОРе? Это, простите, будет та же цензура, причем в самом отвратительном ее виде. Какие вообще параметры для регистрации блогера можно ввести? Частоту выкладки постов, наличие рекламных коллабораций, тематику блога? Совершенно непонятно. И это мы еще ничего не говорим о том, что все статистические данные в интернете, на основании которых можно было бы делать какие-то выкладки – вещь условная настолько, что можно их часто просто игнорировать. «Нагонять трафик» - это отдельная работа во Всемирной сети, посты, оплаченные, как реклама, неясные правила показа ленты в Фейсбуке и Инстаграме – все это делает сегмент «гражданской журналистики в соцсетях» по-настоящему мутной водой, ловить рыбку в которой стремятся лишь с весьма специфическими целями.
Впрочем, даже в тех сферах, где государство, наоборот, могло бы вводить регулирование или менять его, оно остается поразительно пассивным. Так, к примеру, когда главу МИОР Умарова спросили, почему наши власти ничего не делают с вещанием российских телеканалов в Казахстане, через которые в уши и глаза наших граждан сплошным потоком идет агрессивная пропаганда агрессивной войны, он вдруг ультралиберально говорит: «Кто не хочет слушать, тот не слушает». И это он говорит, несмотря на то, что в нашем Уголовном кодексе есть специальная статья №161 – «Пропаганда или публичные призывы к развязыванию агрессивной войны». Посадить за такое могут до 5 лет, но вот иностранных СМИ, которые открыто вещают на Казахстан через кабельные сети, это, почему-то, не касается. Зато к тому, чтобы казахстанские СМИ ходили по струнке, государство по-прежнему относится очень последовательно. Нам, кстати, до сих пор нельзя иметь иностранных учредителей в сколько-нибудь имеющем смысл размере участия в организации. Не знаем, собирается ли «токаевский призыв» отменять эту дискриминационную меру или нет. Но вот где логика – если казахстанским СМИ нельзя иметь иностранное участие, нельзя рекламировать вредные товары, а ограничивать иностранные СМИ, залитые по уши деньгами на пропаганду, от вещания и выхода на нашу страну и аудиторию никто не собирается. Ну, что это – сознательный выбор (и тогда это саботаж) или просто глупость (и тогда таких чиновников надо увольнять)?
С другой стороны, а что мы хотим от специфического понимания свободы слова и отсутствия цензуры самим главой государства? Он, с одной стороны говорит, что «цензуры по закону в стране нет» и «в Казахстане обеспечивается максимальная свобода информации», а с другой стороны – что «свобода заключается не в том, чтобы говорить все, что заблагорассудится». А дальше идет подмена понятий. Токаев в своем Послании в этом году говорил: «В любой демократической стране человек, который распространяет дезинформацию, привлекается к ответственности». Вот только есть существенная разница, когда на диффаматора подают в суд с требованиями опровержения и, скажем, материальной компенсации в частном порядке граждане, или когда государство заводит уголовное дело, арестовывает и держит в следственных изоляторах людей, просто за то, что они говорят неудобные для власти вещи. Президент требует от журналистов «патриотизма», «государственничества», сетуя, что «некоторые журналисты распространяют недостоверную информацию и работают против интересов страны», очевидным образом путая «страну» и «государство», как закрытое сообщество чиновников, довольно плохо исполняющих свой долг в отношении граждан страны.
«В последнее время появилось много блогеров, занимающих деструктивную позицию. Тем не менее я полагаю, что наши граждане могут отличать правду от лжи. Информационные войны происходят во всем мире. Таковы нынешние реалии. Мы тоже должны к этому адаптироваться», - говорит Токаев, как бы намекая на то, что глупо пытаться цензурировать информацию, особенно в соцсетях. Но, вот только введение «сертификатов благонадежности», которые будет контролировать государственная «комиссия по этике» - это шаг в полностью противоположном направлении. И ведь все чиновникам и властям понятно и известно, в том же послании много правильных слов. Вот, оцените в том же Послании: «В современную эпоху для любой прогрессивной страны критически важно иметь конкурентоспособные и свободные средства массовой информации. У отечественных СМИ должен быть собственный взгляд на процессы, происходящие в Казахстане, регионе и мире. От этого зависит подлинная информационная безопасность и ни много ни мало идеологический суверенитет страны. Государство особое внимание уделит созданию открытого информационного пространства, востребованных и сильных медиа. Представляя собой эффективный канал коммуникации между властью и народом, СМИ могут и должны поднимать насущные проблемы». Но все эти слова – «до «но» - то есть ничего особенного не стоят, потому что за ними следует очередное «про ответственность», «осторожность», запрет на участие «в скрытой борьбе политических кланов». Итог: «…необходимо пересмотреть закон о СМИ с учетом интересов государства, запросов общества и тенденций развития медиасферы».
Что мы видим в оглашенных инновациях к закону? Пока лишь только «учет интересов государства». И не зря. Один из идеологов президентства Токаева, бывший госсекретарь, а ныне госсоветник Карин, называя «ключевые месседжи» национального курултая, утверждает, что «интересы государства превыше всего». Не гражданина, не общества, не народа, не развития демократии, не экономического и социального прогресса, нет. Интересы государства превыше всего. Эти слова, встречающиеся еще у Макиавелли, сегодня часто цитируют многие политики, и сам Токаев, и Си Цзиньпин, и многие другие политики. И каждый вкладывает в них, как правило, лишь то, чтобы нация следовала за ним, желательно молча и с радостью. Вот только в таком военном строю не строят ни конкуренцию, ни демократию, ни свободные СМИ.
Зато мы видим, что на «на проведение государственной информационной политики» на ближайшие 5 лет уже запланировали 300 млрд тенге (!).«Расходы направлены на информационное обеспечение социального и экономического развития и конкурентоспособности Республики Казахстан в целях повышения эффективности государства в проводимой информационной политике», - пишут авторы таких бюджетных программ, которые заявили даже амбициозные цели – «уровень удовлетворенности населения освещением государственной политики в СМИ в 2023 году не менее 69%, в 2024 году не менее 69,1%, в 2025 году не менее 69,2%». Откуда эти цифры и почему такие траты даже по задумке прибавляют в год лишь по одной десятой процента, нам, естественно, никто не скажет. Как и то, как, собственно, будут считать «уровень удовлетворенности населения освещением государственной политики». Что это вообще такое, как это измерять?! Удовлетворенность даже не госполитикой, а ее освещением – это вообще как? Государство собирается оценивать не эффект пропаганды, а оценки ее эффекта, как области искусства что ли? Ничего не понятно, кроме того, что это будет стоить нам всем 300 млрд тенге. В то время, как по признанию председателя Счетного комитета Натальи Годуновой на этой неделе, государство «живет не по средствам», то есть мы банально проедаем Нацфонд, ибо даже в «2021 году обеспеченность расходов республиканского бюджета чистыми доходами, не считая гарантированных и целевых трансфертов из Нацфонда и поступления займов, составила 50%», то есть всего половина расходов государства покрывается ее доходами (!). Ничего на пропаганду не жалко, и только свободные СМИ и журналисты «Новому Казахстан» не по карману, вернее – не ко двору…
