Выборы, как повод

Для геополитического футуризма

 «Политик должен уметь предсказать,
что случится завтра, на следующей неделе,
в следующем месяце и в следующем году.
А потом объяснить, почему этого не случилось».
Уинстон Черчилль,
премьер­министр Великобритании

 НА ЭТОЙ неделе, наконец, были объявлены выборы в мажилис парламента РК, причем произошло это на фоне новостей про новый резкий рост заражений коронавирусом. Президент Касым-Жомарт Токаев заявил, что «предстоящие выборы состоятся в конституционные сроки, 10 января 2021 года», то есть - чуть больше, чем через два с половиной месяца. По словам главы государства «у всех политических партий было время на подготовку к участию в предстоящей избирательной кампании, разработку предвыборной платформы, совершенствование партийной инфраструктуры», а наши коллеги из «КазТАГ» недавно предположили, что голосование вообще может пройти онлайн. На агитацию у желающих попасть в мажилис будет всего один месяц - с 10 декабря по 8 января, а до этого они должны успеть зарегистрировать списки своих кандидатов.

«Политик должен уметь предсказать,

что случится завтра, на следующей неделе,

в следующем месяце и в следующем году.

А потом объяснить, почему этого не случилось».

Уинстон Черчилль,

премьер-­министр Великобритании

НА ЭТОЙ неделе, наконец, были объявлены выборы в мажилис парламента РК, причем произошло это на фоне новостей про новый резкий рост заражений коронавирусом. Президент Касым-Жомарт Токаев заявил, что «предстоящие выборы состоятся в конституционные сроки, 10 января 2021 года», то есть - чуть больше, чем через два с половиной месяца. По словам главы государства «у всех политических партий было время на подготовку к участию в предстоящей избирательной кампании, разработку предвыборной платформы, совершенствование партийной инфраструктуры», а наши коллеги из «КазТАГ» недавно предположили, что голосование вообще может пройти онлайн. На агитацию у желающих попасть в мажилис будет всего один месяц - с 10 декабря по 8 января, а до этого они должны успеть зарегистрировать списки своих кандидатов. Эксперты в социальных сетях давно гадают, с чем связано столь долгое ожидание - ведь о планах по переизбранию мажилиса заговорили чуть ли не сразу после президентских выборов, в сентябре-октябре 2019 года. Тогда же в соцсетях начался параноидальный поиск «новых косановых», партий, согласных играть в «демократические выборы», но «красиво лечь в первом раунде». В итоге на эту роль немедленно начинали «назначать» всех, кому разрешали малочисленные митинги, однако, в итоге никакие новые партии (после скандала с ОСДП) так и не зарегистрировали. Понятно, что свои правки внес и коронавирус, который, наверное, сломал не один десяток политических прогнозов и конструкций. Однако, объяснять все исключительно факторами пандемии и внутренней повестки дня было бы, наверное, неверно. По нашему мнению, куда большую роль в определении расписания политических пертурбаций в Казахстане играет геополитическая повестка, которая складывается для Нур-Султана не самым приятным образом.

Что интересно, наши выборы в мажилис и маслихаты уместились аккурат между двумя электоральными событиями в соседнем Кыргызстане, где октябрьские выборы закончились, как известно, свержением действующего президента и полной отменой их результатов. Согласно первым постреволюционным решениям, 20 декабря кыргызы должны избрать новый жогорку кенеш взамен нынешнего, легитимность и решения которого не устраивают даже временного главу их государства Садыра Жапарова. И это, несмотря на то, что после освобождения его из тюрьмы нынешний состав ЖК аж трижды (!) утверждал того премьером в эти нервные дни, когда депутатов приходилось искать едва ли не по квартирам (и то, нашли не всех, часть, говорят, спряталась в Алматы). Выборы нового главы государства (после полудобровольного ухода Сооронбая Жээнбекова Жапаров будет замещать его только до избрания нового президента) должны состояться «ориентировочно 17 января 2021 года». В это узкое «окошко», судя по всему, и попытается пролезть наша электоральная страда.

Еще один довод в пользу этой даты - определенность в будущем хозяине Белого дома в США. Выборы в самой могущественной стране мира пройдут буквально на следующей неделе, во вторник, 3 ноября. И тут - полная неизвестность по поводу итогов: усидит ли Трамп? А если и не усидит, не попытается ли саботировать обязанность по передаче власти демократам? А если Трамп и капитулирует, то будет ли Джо Байден настоящим лидером, не станет ли Камала Харрис с самого начала новым decision maker-ом? Сыграет ли в ходе выборов в США опять «русский фактор»? Много вопросов и неясности. В условиях, когда основной приток валюты в экономику диктуется экспортом сырья, подстроить свои «критические дни» (а после событий в Бишкеке и Минске выборы рассматриваются чаще всего именно таким образом) на период после того, как можно будет как минимум спланировать новый раунд отношений с Вашингтоном - это вполне объяснимое желание.

Другое дело, что само объявление выборов произошло в последнюю неделю (!) конституционного срока, отведенного на это, то есть наши власти тянули буквально до самого конца, будто ожидая чего. А потом выдали обращение в 8 утра, практически сразу - текстом, без предварительного оповещения журналистов о том, что «будет важное сообщение».

То есть, мы видим, что есть еще какие-то факторы, кроме выборов в США и Кыргызстане, которые влияют не только на календарь Нур-Султана, но, похоже, и на сами решения, принимаемые тандемом руководителей страны из старого и нового президентов.

Если посмотрим шире - на события, которые происходят вокруг нашей страны, в, так сказать, одном исторически и экономически связанном с нами регионе - то мы увидим, что одним из наиболее очевидных трендов является системный кризис ЕАЭС. Войдя в клинч с Западом в 2014 году, аннексировав Крым у Украины, «хребет Евразии» - Россия с тех пор только сдает экономические и торговые позиции, превратившись для Казахстана не «в окно в Европу», но в решетку и забор. Откровенно неудачно сложились выборы для политических элит Беларуси и Кыргызстана. В обоих случаях мы видим, что Кремль не остался в стороне, а контролируя процессы, сохранил находящихся у власти в «подвешенном положении», полностью зависимом от себя.

Так, судя по всему, Александр Лукашенко получил финансовую и политическую поддержку от массовых выступлений граждан страны со стороны России лишь в обмен на какие-то уступки, самыми логичными из которых выглядит согласие на уход со своего поста после того, как «страсти поутихнут». Скажем, к лету следующего года, когда можно будет заменить «батьку» либо на кого-то более лояльного и менее ершистого, либо - через референдум - и вовсе ввести Беларусь в состав России. Но не «старой РФ», а обновленного нового Союзного государства. Изначально многие источники и называли этот сценарий причиной довыборного охлаждения отношений Лукашенко и Путина, которому подобное «прирастание землей» позволило бы решить вопросы внутренней политической повестки дня. Дело в том, что конституционные изменения, «обнулившие» его сроки во главе государства, были приняты в целом довольно уныло, если не сказать скептически. Для того, чтобы вдохнуть в свой рейтинг новые силы, а также создать более легитимную надстройку под трон, руководству России требуется что-то сравнимое с аннексией Крыма, эйфория от которой поработала на авторитет власти в течении нескольких лет. Ну, и позволило руководить с новой колокольни, сдержав обещание не быть бесконечно президентом РФ.

И тут «прирастание Белой Русью» может стать вполне таким красивым проектом, который позволит отредактировать начисто конституционную систему, а также вызвать социальный восторг и оптимизм («блудные дети возвращаются домой!»). Конечно, для этого нужно, наверное, будет «приоткрыть» границу Беларуси с Польшей и Литвой на пару недель, а также «пережевать» протестных активистов (благо они подставляются под дубинки и аресты чуть ли не каждое воскресенье), чтобы выпустить из страны «пар» в виде нескольких десятков тысяч несогласных. Затем можно уже оформлять нужный результат очередным референдумом. Выглядит достаточно логично, но… неполно. И тут мы должны сдвинуть взгляд по метафорической карте Евразии вниз, а затем - резко вправо. Двумя другими «горячими точками» ЕАЭС стали Кыргызстан и Армения, где события разворачиваются прямо здесь и сейчас.

Начнем, пожалуй, с соседей. Что мы сегодня видим? Коллапс государственной машины, оказавшей неспособной защитить своих граждан от коронавируса, а чиновников - удержать от коррупции. Авторитет власти упал так низко, а обещания «сверху» так далеко разошлись с делами, что защищать ее не хотят даже те, кто обязан по факту присяги и погон. Далее - комедия-фарс с выходящими и возвращающимися в тюрьмы политиками, с прячущимся в госрезиденции президентом, который то согласен, то не согласен уходить, а капитулирует - ровно после того, как становится известно, что помощь кыргызскому бюджету приостановил Кремль. Назначенные на должности премьера и и.о. президента, главы спецслужб и некоторые другие позиции, вроде мэрства в Бишкеке, люди настолько одиозны, что не будет удивительно, если и новые выборы принесут не спокойствие, но желание покончить со всем этим «балаганом независимости» ради надежды на более-менее сносное проживание под внешним управлением. Разговоры о присоединении к РФ звучали до и во время выборов в Кыргызстане, а после того, как система в очередной раз пошла прахом, они могут только усилиться и перейти в стадию действий, особенно, если это все умело режиссировалось тем же Кремлем. То есть, если предположить, что в следующем году не одна «бывшая советская», а две республики попросятся «обратно», то внутренний эффект для Владимира Путина будет еще сильнее и положительнее. А если не две, а три?

И тут мы плавно переходим к войне в Карабахе, которую в эти недели уверенно проигрывает официальный Ереван. И происходит это на фоне постоянных требований и обращений к Москве - премьер Пашинян звонит всем, кто может хотя бы как-то поддержать разваливающийся фронт, но чаще всего его абонент именно Владимир Путин. Это вполне логично - Армения состоит в ОДКБ и считает Россию ключевым гарантом своей безопасности. Однако, то, что мы видим, пока не похоже не реальное спасение «рядового Пашиняна», скорее это напоминает игру в покер, в которой Путин хладнокровно сохраняет poker face, пока остальные поднимают ставки. Поражение в Карабахе может поставить Армению на ту же грань - просьбы «о добровольном вхождении в состав», озвучить которую смогут уже отодвинутые Пашиняном, но не смирившиеся деятели карабахского клана из числа бывших президентов Армении. Риторика официального Еревана и постоянное апеллирование к трагическому прошлому армянского народа, трагедия которого в начале прошлого века стала одним из «столпов» внешней политики страны, могут создать тот эмоциональный фон, итогом которого и может стать «воссоединение» двух стран с наиболее многочисленным армянским населением. И тогда Владимир Путин получит полноценное возвращение в Южный Кавказ на «сухопутном авианосце», который будет клином стоять между «двумя государствами одной нации» - Турцией и Азербайджаном.

Это, кстати, может стать также фактором давления на остающуюся между Россией и (вполне, возможно, что опять) Россией Грузию, где 31 октября по совпадению тоже ожидаются парламентские выборы. В этом направлении у Москвы есть еще два козыря в рукаве - отколовшиеся при ее помощи от грузин абхазы и южные осетины. Тут можно дать выбор - опять же «прирастать» ими в рамках первого плана, или намекнуть на то, что при возврате «обратно» и Тбилиси, все можно восстановить, как было при Грузинской ССР. Не обязательно это сработает, но говорить об этом никто же не запретит. Тем более, что к трем «официальным» странам, которые смогут «пойти в родную гавань» в следующем году можно присоединить и ряд непризнанных республик - ту же Абхазию, Южную Осетию, Приднестровье. Можно подергать за нервы Киева и ЕС, запустив дискуссию про эту возможность для ДНР и ЛНР. Кстати, в случае с Приднестровьем: в Молдове по случайному стечению обстоятельств также на днях - 1 ноября - тоже пройдут выборы, и тема восстановления единства страны на них остается постоянной и ключевой. То есть мы видим, как казахстанские выборы буквально «проскакивают» между датами, когда календарь больше походит на поле для игры в «морской бой» - с минами и подбитыми кораблями.

И тут внимательный читатель скажет, что не только Грузия может оказаться в «мягких объятиях» потенциально российской территории, но и Казахстан. И будет совершенно прав. Если в Бишкеке дойдут до нужной степени отчаяния и в Кремле действительно есть такой план. И для наших властей все это тоже огромный повод для стресса, особенно, если они хотят сохранить независимость и территориальный суверенитет страны. «Волна присоединений» может закачать корабль нашей самостоятельности почище, чем зыбь крымского кризиса, от которой Нур-Султан все эти годы старательно прятался во фьордах восточного этикета и примата территориальной целостности. Тут даже рокировка Назарбаева с выносом Токаева на пост президента выглядит тонкой игрой, позволяющей обеспечивать пространство для маневра там, где просто в лоб будут говорить: «Ну, а вы чего не с нами?». Правда, также становится ясно (и грустно), что нынешние выборы в Казахстане, скорее всего, будут проведены в лучших традициях нашей страны, когда в мажилисе вновь будут лишь те, кого «пропустят».

Понятно, что все написанное выше - лишь гипотетические рассуждения, основанные на нашей субъективной оценке и анализе. Правда, еще и на логике событий всех последних лет. И на понимании мотивов и инструментария участников политических и геополитических игр. А также на десятилетиях журналистского опыта, выпускающего неделю за неделей те страницы, которые вы сейчас держите в своих руках (или читаете на экранах). Поэтому сами решайте, насколько все это оправданно или нет, похоже на нашу реальность или далеко от нее. Мы же просто не могли не высказаться, поскольку считаем это важным. Как минимум в качестве пищи для размышления…