Железный Макс
Активист Бокаев вышел на свободу, но, возможно, ненадолго
«ДН»
ВЧЕРА рано утром в Атырау на свободу вышел Макс Бокаев, политический активист, известный тем, что в 2016 году собрал один из самых многочисленных протестных митингов в Казахстане. Его освобождение более-менее совпало с двумя знаковыми вещами – окончанием моратория на продажу земли иностранцам (правда, власти обещали ее все же не продавать), а также приговором российскому оппозиционеру Алексею Навальному, который получил 3,5 года тюрьмы по явно политизированным обвинениям. В России дело Навального вызвало рекордную за последние годы протестную активность, поэтому вполне естественно, что выход на свободу Бокаева привлекает повышенное внимание общественности и государственных органов. Если первая, особенно протестная ее часть, видит в освободившемся активисте потенциального «казахского Навального», то вторые явно пытаются сделать все, чтобы не допустить превращение Бокаева в живого катализатора протестов. Судя по всему, сам активист не собирается отсиживаться дома, соблюдая навязанные ему ограничения в политической деятельности, соответственно, можно прогнозировать, что в ближайшее время он столкнется с ответными мерами властей, которые, скорее всего, поступят с ним также, как Путин – с Навальным. Единственное, что неясно, это насколько многочисленную поддержку сможет мобилизовать Бокаев, пока не вернется в заключение. Вариант, что его деятельность может быть успешной и власти пойдут на выполнение его требований (среди которых новые выборы в мажилис), остается из разряда фантастики.
О том, что Макс Бокаев в ближайшее время будет выпущен на свободу «под адмнадзор», стало известно 6 января. 22 января суд установил административный надзор над Бокаевым сроком на три года. Согласно закону «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы», «..административный надзор является формой предупреждения рецидивной преступности, реализуется на основе соблюдения законности, гарантии прав и свобод граждан и осуществляется на основании постановления судьи органами внутренних дел как принудительная мера в виде установления наблюдения за поведением лиц, освобожденных из мест лишения свободы, которым установлены определенные законодательством ограничения в целях предупреждения правонарушений с их стороны».
Тот же закон определяет список ограничений для поднадзорных, которые «могут быть применены в полном объеме или раздельно в зависимости от образа жизни, поведения в семье и по месту жительства, других обстоятельств, характеризующих личность поднадзорного». Итак, находящемуся под административным надзором может быть запрещено покидать жилище в определенное органами внутренних дел время, пребывать в определенных органами внутренних дел местах района (города), выезжать за пределы района (города) без разрешения органов внутренних дел, осуществляющих надзор, разыскивать, посещать, вести телефонные переговоры и общаться иным способом с несовершеннолетними без согласия их родителей либо законных представителей, употреблять алкогольные напитки, наркотические средства, психотропные вещества.
Каких-то жестких наказаний по этому закону не установлено, разве только, «в случаях нарушения поднадзорным правил административного надзора или объявленных ему ограничений, а равно совершения им правонарушений срок установленного административного надзора продлевается постановлением судьи по мотивированному представлению органов внутренних дел каждый раз на шесть месяцев, но не свыше двух лет». Однако, сам Бокаев сообщил своим соратником, еще за день до освобождения, что судья Даулешова вынесла некое «дополнительное постановление» по представлению департамента уголовно-исполнительной системы Атырауской области, «уточняющее» предусмотренное основным приговором ограничение на занятие общественной деятельностью сроком на три года. Поскольку текста этого документа активист и его адвокат не видели (решение было вынесено в их отсутствие), Бокаев предполагает, что речь идет о попытке запретить ему пользоваться социальными сетями. Активист рассказал, что текст постановления ему на руки не дали и он ничего не подписал. Судя по всему, новый запрет связан с участием в мирных собраниях, дебатах, телемостах и телепрограммах.
Однако приговор, вынесенный ему в 2016 году, предполагает не только 5 лет лишения свободы, но и лишение права заниматься политической деятельностью на три года. Вместе со своим соратником Талгатом Аяном он был осужден 28 ноября 2016 года по части 2 статьи 174 (возбуждение социальной розни), части 4 статьи 274 (распространение заведомо ложной информации) и статье 400 (нарушение порядка организации и проведения собраний, митингов, пикетов, уличных шествий и демонстраций) УК РК. Талгат Аян 29 июля 2019 года досрочно вышел на свободу, однако Макс Бокаев отказался писать заявление о замене неотбытой части срока на другую форму наказания и практически полностью отсидел весь срок.
Уголовное дело против Бокаева и Аяна было возбуждено после того, как они организовали митинг на площади Исатая и Махамбета в Атырау в апреле 2016 года против законодательства, разрешающего иностранцам покупать и арендовать земли сельскохозяйственного назначения в Казахстане. На митинг собралось около 6 тысяч человек, местные власти запретили его проведение, но позднее – прямо на площади – обещали не преследовать его организаторов и участников. Обещание это было нарушено. Обоих активистов связали с делом Тохтара Тулешова, обвиненного в попытке государственного переворота, который, якобы, передал им деньги через еще одного в дальнейшем осужденного активиста Кибраева (о чем он свидетельствовал в суде, будучи уже заключенным). Тулешов якобы пытался организовать через Бокаева и Аяна «волнения в стране для дискредитации действующей власти», чтобы «добиться введения для себя в Казахстане должности вице-президента». Оба активиста на суде своей вины не признали.
Организуя митинг против земельного законодательства, согласно приговору, копия которого размещена в свободном доступе в интернете, Бокаев «действовал из личной заинтересованности – с целью увеличения собственной общественно-политической узнаваемости и последующего получения «политических дивидендов». Столь смехотворная формулировка на самом деле выставляет любое занятие политической деятельностью в нашей стране, гарантированное Конституцией, едва ли не преступлением. Сам несанкционированный митинг в Атырау был назван «разжиганием социальной розни, дестабилизацией общественно-политической обстановки, допущением возможности нарушения общественного порядка и причинения существенного вреда охраняемым законом интересам общества и государства». Критику законодательства, разрешающего продажу и аренду земли сельскохозяйственного назначения, приговор Бокаеву и Аяну назвал «заведомо ложной информацией», несмотря на то, что после ряда выступлений граждан против этих поправок их заморозил сам президент Назарбаев. В вину активистам ставили даже «негативную оценку общественно-политической и социально-экономической ситуации в республике Казахстан, деятельности представителей власти».
Критика государственных органов власти с их стороны была расценена, как призывы к социальной розни, так как «по своему умыслу была направлена на формирование негативного мнения, содержала отрицательную эмоциональную оценку и формировала негативную установку в отношении социальных групп (депутаты парламента РК, акимы), профессиональных групп (сотрудники правоохранительных и специальных органов)». Что это, как не прецедент по запрету свободы слова, частью которой является право на критику? Точно также посчитали и представители западных стран, поэтому имя Бокаева было включено в список политзаключенных, о необходимости освобождения которых из тюрьмы, говорилось в резолюции Европарламента от 14 марта 2010 года. В июле того же года, по информации агентства «КазТАГ» 12 сенаторов США обратились с письмом к президенту Казахстана Касым-Жомарту Токаеву с просьбой освободить активистов Макса Бокаева и Асета Абишева. В размещенном на официальном сайте сената США письме говорилось, что «никто не должен подвергаться тюремному заключению за осуществление своих прав на свободу собраний и свободу слова, и мы настоятельно призываем вас освободить без предварительных условий ваших граждан, находящихся в настоящее время под стражей за эти законные действия».
Судя по заявлениям Макса Бокаева, он намерен продолжать активную политическую деятельность на свободе, несмотря на запреты. Встречающим его у ворот колонии УГ-157/9 в городе Атырау десяткам активистов он заявил: «Благодарю народ за то, что поддерживали меня и Талгата (Аяна), благодарю международные организации за оказанную поддержку. Если бы не народная поддержка, в местах лишения свободы меня бы попросту уничтожили и никто не нашел бы даже моих костей». «Из телепередач и газет я знаю, что Назарбаев перестал руководить страной, и можно сказать, что есть изменения – на 5 мм. Однако каких-то кардинальных изменений нет. Поэтому, несмотря на запрет, я продолжу общественную деятельность. Чем я занимался 18 лет, тем я и буду заниматься», - сказал активист. «В наше время и в нашей стране нет ничего страшного и постыдного в том, чтобы сидеть в тюрьме. Я хочу официально заявить, что не собираюсь «исправляться» как того требует от меня власть. В этом году завершается срок моратория на продажу казахстанской земли. И потому я все равно буду выходить на митинги, в знак своего принципиального несогласия с этой нормой. Мои убеждения остаются прежними. Я не боюсь нового суда и тюремного заключения. В тюрьме сидят разные люди и среди них немало хороших и просвещенных граждан, настоящих патриотов своей страны», — отметил он. Речь идет о том, чтобы, начиная с конца февраля до конца марта, проводить еженедельно митинги с требованием реформ. «Если правительство не образумится, не прислушается к нам, то с 3 апреля мы будем устанавливать палаточные лагеря на площадях», - отметил активист. Также он призвал провести в 2021 году новые выборы. «Выборы нужно провести повторно, эти были неправильные», - сказал Бокаев.
После колонии освобожденный активист вместе со встречавшими его людьми посетил площадь Исатая и Махамбета, где в апреле 2016 года был организованный им и Аяном митинг. Как отметили сопровождавшие их соратники, в районе площади немедленно пропал интернет и сотовая связь, неподалеку от себя они видели одетых в гражданское лиц, которых посчитали сотрудниками спецслужб. На площади Бокаев также заявил, что будет добиваться принятия новой Конституции в Казахстане. «К сожалению, Назарбаев превратил нашу Конституцию в туалетную бумагу. Нам нужна новая Конституция, мы должны это требовать от Назарбаева и Токаева», - сказал он. Скорее всего, так активист уже наговорил себе на новый срок.
О том, насколько власти страны готовы идти навстречу своим критикам, можно судить хотя бы тому факту, что одного из журналистов, направлявшихся на встречу с Бокаевым, главного редактора уральской газеты «Уральская неделя» Лукпана Ахмедьярова, задержали прямо на трассе – между Оралом и Атырау. «Собрался в Атырау встречать Макса Бокаева. По пути полицейские в Кушуме перекрыли движение. Якобы из-за тумана. Стояли три часа. Потом приехали эти «стражи порядка» и забрали меня», - написал сам Ахмедьяров в Facebook. Уголовное дело против журналиста была возбуждено в конце января, после того, как в «Уральской неделе» вышел материал о том, что родственница помощника прокуратора области незаконно получила земельные участки, распределявшиеся под надзором прокуратуры. Аналогично и в Павлодарской области на днях было возбуждено уголовное дело против журналистки Ольги Воронько, которая осветила ситуацию с подозрительным закупом местными полицейскими снаряжения у компании, открывшейся за месяц до этого. Таким образом, мы видим, что, несмотря на анонсы политических реформ, пока государственный аппарат продолжает видеть в критикующих его действия активистах и журналистов, главным образом, врагов, а не союзников, помогающих бороться против коррупции и нарушений законодательства. Пока такая ситуация не измениться, мы, похоже, так и будем свидетелями уголовных дел, подобных тому, итогом которого стало осуждение Бокаева и Аяна.
Ответа на главный вопрос: вызовет ли освобождение Макса Бокаева всплеск протестной активности в стране, у нас нет. Судя по тому, что после выборов в мажилис протестовали считанные десятки людей в двух-трех городах, готовность людей выходить на улицы в значительной мере снизилась, если не сказать, что упала до ноля. Однако, проблемы в стране не исчезли, наоборот, 2020-й год был страшным для нашей экономики и социального сектора, количество бедных людей резко увеличилось, а деятельность правительства практически ни у кого не вызывает одобрения. Почва для протестов, без сомнения, в Казахстане весьма значительная, но сможет ли Макс Бокаев ее поднять, как в 2016 году? Это большой вопрос. В России после ареста и осуждения Навального мы видим новую волну и даже новое поколение несогласных, но его появлению предшествовали годы активной работы Фонда по борьбе с коррупцией, который подготовил десятки расследований и разоблачений фактов коррупции и незаконного обогащения чиновников и их родни. В Казахстане же пока никто за эти вещи всерьез не брался. По понятным причинам, Бокаев ничем таким заниматься не мог. Единственное, что пока роднит его с Навальным – это готовность с открытым забралом идти против действующей власти, а не уезжать и пытаться делать что-то из-за рубежа. Однако, пока в обоих случаях итогом становится лишь тюрьма…
